Как должен чувствовать себя человек, обретший силу, что и не снилась простому смертному? Наверняка как-то необычно. Сила в руках, легкость в ногах, ясность в голове – что-то из этого, не так ли? Ощущение могущества, которое может сворачивать горы и менять солнце с луной местами, создавать бури и развеивать любые конфликты; создавать нечто из пустоты и пустоту из всего.
Почему же тогда ему так паршиво?
Сила и правда струилась по рукам, переливаясь под кожей золотистым потоком чистейшей энергии. Легкость присутствовала, и именно благодаря ей Стефан смог подняться с кровати после короткого тревожного сна. А ясность давала полное осознание того, что за такую мощь цена была уплачена соответствующая… но не сразу.
Стоя над столом, приподнял подрагивающую ладонь. Письма – вскрытые конверты и листы, исписанные страждущими, чернила разных цветов и происхождения, стеклянный чайник для заварки, пара чашек, засохшее печенье с изюмом в плетеной корзинке...
- Я, Стефан Стрэндж, силой данной мне снимаю запреты с оков мироздания и повелеваю – подчинись.
Стол и все на нем пошло рябью – так, словно сама материя предметов внезапно превратилась в туманную иллюзию, и вот-вот была готова развеяться. Занятно, ведь он прочитал лишь начало, лишь самую базу заклинания, толком ничего не пожелав и повелев, а изъявив желание это сделать, но… материя уже была готова к преобразованиям.
Ощущение могущества, да?
Ни ломоты в пальцах, ни усилия, которое шло рука об руку с любым заклинанием в последнее время. Словно весь тот бурный горный поток энергии, который необходимо было пересечь для чаротворения, вдруг стал послушной речушкой посреди зеленых лугов. Ему не пришлось прикладывать больше усилий, как не потребовалось дополнительно «поднажать» волей или внутренними силами, чтобы заставить магию быть ровно такой, как ему нужно.
А тут – «я захотел и оно случилось».
Стрэндж медленно убрал руку, развеивая еще не законченное заклинание, отпуская всю ту энергию, что, словно ласковый щенок, так и просилась хоть что-нибудь сделать. Хоть чашку, хоть зеркало, хоть безделушку.
С легким недоверием посмотрев на свою ладонь, мужчина размышлял над тем, какой ценой получил эту силу. Демонический яд впитался, рана на плече и все другие стали очередными шрамами… и та боль, что он вынес, пока дварфы Нидавеллира впаивали магию чар из артефактов, украденных из Санкторума, эхом отзывалась где-то там, во вчерашнем дне.
И все это осталось во вчерашнем дне.
Не зря ли он это сделал? Украл у самого себя, уничтожил массу могущественных артефактов, с их помощью стал сильнее, подготовил нынешнего Верховного, раздал указания тем магам и чародейкам, что были готовы слушать и помогать… признался Ороро в том, в чем ни один здравомыслящий человек не стал бы признаваться, учитывая все обстоятельства.
«Эгоистичный глупец, ничего нового».
В тот момент это показалось ему хорошей идеей – быть честным, несмотря ни на что. И потом, когда все начало закручиваться, не захотелось отмалчиваться или усугублять недопониманием, хоть и был шанс. Да, был не один и не два шанса поставить точку, сделав вид, что ничего не было. Что все его слова – временное помутнение обезумевшего от отчаяния перед адской неизвестностью. И что чувства, которые трепещут в его сердце, всего лишь минутная слабость.
Тогда почему эта слабость все никак не исчезнет? Почему ему и правда хочется быть с ней? Даже не «стать ближе», а просто «быть». Почему ее близость дарит ему такое… спокойствие? Рядом с ней мысли становятся тихими, а невзгоды отпускают, шагая где-то там, вдалеке, на самых цыпочках, словно не смея тревожить в эти мгновения единения. Словно Ороро стала чем-то, что он так долго и муторно искал в вещах и других людях – тем человеком, к которому хотелось вернуться.
А ведь он почти смирился с мыслью, что не вернется.
Стефан, натягивая на себя рубашку с коротким рукавом, взглянул на свое отражение. Взгляд все еще выдавал усталость, но лицо посвежело, и кожа не отдавала болезненной бледностью. Расправил плечи, провел пальцами по усам, зачесал волосы, пригладил брови. Теперь он выглядел почти идеально, оставив легкую небрежность в своем образе, чтобы все было не так… официально. Он ведь не замуж ее зовет, а всего-то на свидание.
Но планы на это свидание, конечно, глобальные.

Прогулка по зданию школы стала уже почти чем-то привычным. За короткий срок он изучил и коридоры, и корпуса, и теперь мог довольно споро найти почти любое нужное помещение. Но интересовала его, конечно же, кухня. Ведь стены, пропитанные его чарами на основе крови, стали отличным резонатором, который нашептывал, где и кто присутствует, откуда ждать гостей, на что следует обратить внимание. Хорошая магическая сигнализация, и почему раньше ей не пользовался? Ах да, слишком часто надо резать руки. Кровавая магия – могущественная, но и цена у нее была соответствующей.
Тишина и редкие поползновения энергии, но среди них не было Ороро. Стефан прошел мимо кухни, бросил мимолетный взгляд в дверной проем холла, с легкой тревогой дошел до входной двери. Ороро не то, чтобы след простыл, но… неужели она сегодня заспалась? Или уже была занята очередными мировыми, мутантскими или Вишанти знают какими еще проблемами?
Коварное мимолетное чувство потери или даже утраты чего-то ценного провело по сердцу острым когтем.
Остановился на крыльце, закрыл за собой дверь, скрестил руки и смотрел на лужайку, которую буквально позавчера пришлось спасать от вторженцев.
Расслабиться. Взять чувства под контроль. Прислушаться к окружающему миру. Почувствовать то, что человеческие пять чувств уловить не в силах. Ведь именно этому он учился много лет.
… размеренное дыхание, спокойное сердцебиение. Красная нить от его сердца, связанная с другим, отзывалась ее умиротворением. Стефан даже ощутил усталость, которая еще не выветрилась из Ороро, и какую-то эмоциональную бурю, которая лишь недавно улеглась. Как и она сама, если судить по общему тонусу.
Так, она просила «без магии», и тревога за нее не может быть аргументом. Ну, она ведь не узнает, не так ли? Значит, можно и пофокусничать.
Уже через десять минут он стоял у двери ее комнаты, одной рукой поддерживая небольшой поднос со свежезаваренной кружкой ароматного кофе и легким перекусом, другой осторожно постукивая по двери.
- Ороро?
Насколько крепко ей спится? Повторно проверять магическими путями ее состояние не стал, ведь это уже может заметить и спящий маг. Стефан повторил стук, затем положил ладонь на ручку и…
«Алохомора».
… дверь открылась, и он вошел, осторожно и бесшумно закрывая за собой. Подошел к ее кровати, поддерживая поднос, не менее осторожно, но бегло осмотрелся. Вторжение в личные покои ему могут и не простить, но тогда ведь надо запирать двери.
Даже если они были заперты.
Он ведь стучал, не так ли?
- Ороро? – мягко позвал, оставляя поднос на прикроватной тумбе. – Жаль тебя будить, но вот такой я подлый человек.
Склонившись над ней, Стрэндж на мгновение замер, невольно засмотревшись; мягко погладил ее пальцами по лицу.
- Доброе утро, Ороро.