Никогда не знаешь, что начнешь ценить со временем. Стефан начал ценить книги. Потому библиотека школы Вестчестера стала для него своеобразной отдушиной. Не полноценной заменой библиотеки Святая Святых, но в некотором смысле это было лучше пыльных свитков и смутно понятных гримуаров на мертвых языках, которые составляли подавляющее число «книг на неделю».
Было даже неважно, что читать, ведь главным оставалось поглощение информации. Это заставляло рассеянные мысли собраться воедино, блуждающий разум – работать, а мятежную душу успокоиться. Минуты иллюзорного отдыха нужно было как-то проводить, но как отдыхать тому, кто с рождения не знаком с понятием лени?
Перелистнув страницу книги по теории света и вещества Феймана, Стефан поднял голову, услышав и стук в дверь, и голос из-за нее. Рядом с креслом, где он сидел, лежало несколько медицинских журналов, книг с последними теориями по мультивселенной и биологическому многообразию известного «ближнего космоса», что-то из научных трудов МакКоя… и все это пребывало в некотором хаосе, занимая практически все пространство. Кажется, в своих поисках «чем бы себя занять» привычно свил гнездо отшельника, построив стены из книг и знаний.
- Конечно, входи.
Было довольно неожиданно услышать голос Джин, но увидеть ее… такой молодой. Почти как в те давние времена, когда Чарльз знакомил их перед походом в Ад за душой Курта. Или в те, когда… а, впрочем, зачем вспоминать, если можно увидеть ту самую рыжеволосую задорную девочку со слишком взрослым для своего возраста взглядом.
На фоне Джин Грей, уже взрослой, со взглядом, омраченным многими невзгодами, юная версия казалась более… живой. И более встревоженной, ведь пока еще не научилась скрывать свои внутренние бури.
Стефан, одетый в синюю рубашку и черные брюки, поправил очки на носу и посмотрел на Джин как бы поверх оправы.
- Не обращай внимание на беспорядок – как закончу, тут же приберусь.
Видела бы она «беспорядок» в Санкторуме, который он устраивал в поисках нужной информации, свитка или книги, в которой совершенно точно содержался ответ, подсказка или призрачный намек на спасение. В этих же книгах и журналах не было ничего из нужного, зато полезного – хоть отбавляй.
Мир не стоял на месте, поэтому порой надо было ознакамливаться со всем, что в нем происходило.
- Как поживаешь? Должно быть… - Стрэндж закрыл книгу, что читал, склонил голову набок, внимательно посмотрев на Джин. – Тебя что-то беспокоит?
Обычно у мутантов нет причин обращаться к волшебнику. Обычно мутанты привыкли решать свои проблемы самостоятельно… если они не связаны с Адом или спасением кого-то из него. Вероятно, до ушей юной Грей донеслось о сделке Стрэнджа с Мефисто, и она хочет о чем-то попросить? Скажем, достать кого-то из Ада, прихватив на обратном пути? К нему уже обращались некоторые, но ответ был очевиден – нет. Он не был уверен, что сам вернется, а у ж с кем-то…
Или у нее другой вопрос? Ну, во всяком случае, для этого следовало немного подождать.
«Когда я стал так нетерпелив?»
Пожалуй, когда адские ищейки стали мерещиться на каждом шагу, напоминая, как немного времени у него осталось.

Отредактировано Doctor Strange (22.10.2023 20:09)

- Ороро любезно предоставила свою бывшую комнату, - все равно решил объясниться, улыбнувшись. - И это все еще ее комната, пусть и бывшая.
Мутанты были с ним милы и учтивы, и в этом не чувствовалось ничего жалостливого или уничижительного. Но ему все равно было как-то... не так. Неправильно. Словно он оказался в заложниках у обстоятельств, что снова и снова требовали обращаться за помощью к другим. В этом не было ничего из ряда вон выходящего, но чем дальше, тем все больше он просил, и все большим жертвовал. Теперь он отдал остатки души за мутантов, свой дом и титул - за существование Девяти Миров, а что дальше?
Бам. Бам.
В левом виске неприятно закололо. Стефан закрыл книгу, вложив в нее закладку, отложил в общую стопку. Сейчас речь не о нем, а о том, что беспокоит юную Джин Грей.
А когда станет важным то, что беспокоит тебя, Стефан? Когда станет совсем поздно для кого-то вроде тебя? Разве всем не будет наплевать?
Стрэндж снял очки, зажмурил глаза и потер переносицу.
- ... а вы?
- Предпочитаю не отвечать на такой сложный вопрос.
В конце выдавил улыбку, проморгался, снова надел очки. Не стоило беспокоить молодой ум очередным ворохом проблем. К доктору же не обращаются за тем, чтобы выслушать, что у него на душе, верно?
Прошлое, которое для нее настоящее. Маг усмехнулся, но не стал ни прерывать, ни пояснять, что для него как раз-таки такие временные пируэты понятны. Джин Грей, что сидела перед ним, вместе с первым составом Людей Икс, отправилась в прошлое с легкой руки Хэнк МакКоя, коснувшегося материй, которых касаться не должен был. В общем, типичная ситуация. Вернуться назад, при нынешних условиях ткани пространства и времени, было и сложно, и опасно. Может, в ближайшем обозримом будущем, когда все уляжется...
Обычно с такими проблемами мутанты разбирались сами. Еще чаще их же и создавали. Кейбл был одним из тех, кто решил, что воевать с будущим через прошлое - лучший вариант, и раз за разом получал поддых, не пытаясь выучить урок. Другие, кто шутил со временем схожим образом, в итоге оставались там, где им самое место - в прошлом, из которого произрастало совершенно другое настоящее.
И все же...
Стефан задумчиво смотрел на Джин. Девушка была обеспокоена, и это понятно. Непонятно лишь то, как телепатия того Ксавье, оставшегося в прошлом, смогла достичь ее в настоящем, которое является будущим для "прошлых Людей Икс".
- Ты верно обратилась, Джин, - ободряюще ответил он, чтобы дать немного уверенности и спокойствия девушке. - К кому еще обратиться со странным вопросом, как не к Доктору Стрэнджу?
Нет, ему эта шутка никогда не надоест.
- Пока могу заключить одно - Ксавье прав, с временной линией и правда что-то происходит. Ведь телепатия - совсем не тот вид сил, что может проникать сквозь время и пространство...
Заминка, за которую его коснулось легкое озарение. Ну, это ведь не совсем так, верно?
- ... кроме тех случаев, когда связь перемещенного во времени субъекта не разорвана с первоначальной точкой окончательно.
Теперь Стефан нахмурился.
- Обычно, Джин, когда кто-то перемещается во времени или пространстве, для мироздания он не считается утерянным навсегда. Время - единственная постоянная величина из всех величин во Вселенной, из-за чего ею можно измерить все. Даже если перемещаться по всей шкале времени, двигаться параллельно ей или в обратном направлении, в любом ее отрезке ты будешь... полностью. Потому что для времени ты - переменная целого значения. Вся ты, а не какая-то часть, перемещается. Поэтому для этого момента ты здесь и сейчас вся, целиком.
Он потер висок пальцем. Ему-то было несложно это пояснять, а вот понять это могло быть сложно.
- Проще говоря, если яблоко переместить с одного конца стола на другой, то оно переместится одним целым яблоком. В таком случае все, что будет происходить на том конце стола, где изначально было яблоко, не будет касаться яблока. Но если к нему привязана нить, то все, что происходит на том конце стола, будет так или иначе задевать яблоко.
А это уже не очень хорошо. Одно дело, если пришельцы из другого времени приходят через трещины в пространстве и времени, и трещина закрывается, оставляя им немного вариантов на возвращение - это дает шанс залатать эту реальность, открыть контролируемый новый разлом. Но совершенно другое, если за каждым таким пришельцем будет тянуться нить... Неприятный холодок прошелся по затылку, напоминая о предтечах Мира Битв. Столкновение миров, снова? Или кто-то - что-то - цепляет такие вот "нити" на перемешающихся по времени? Так или иначе, это тревожный знак. А таким знамениям Стефан предпочитал если не верить, то проверять.
- Ты не могла бы в точности повторить, что передал Чарльз? - Стефан поднялся из кресла. - А еще лучше - показать. Ты ведь уже умеешь транслировать в чужой разум? Только осторожно, мой довольно сложен для тебя.
Он мягко улыбнулся, понимая, что Джин может воспринять эту старческую заботу за тычок в ее юность и неопытность.

Предупреждение об опасности разума было не для того, чтобы отпугнуть. Пережив многое, а также зная чересчур всякого, Стефан имел слишком малое представление о том, как это все может сказаться на юной Джин. Отделять зерна от плевел она, может, и умеет, но что делать с теми магическими созданиями, чье существование он прервал, поглотив? Ведь они все еще существуют… где-то там, в глубине его разума и души. Что будет с Грей, если она наткнется на то, что не совсем Доктор Стрэндж?
Тем не менее, работа Джин оказалась тоньше, чем он тревожился. И все же он, чтобы обезопасить ее, сделал пару простеньких чар, чтобы их разумы соприкасались как можно меньше. Создать еще больше проблем при решении одной не то, как действует доктор.
Их встретила тьма. Знакомое забытье, когда разум отдыхает, так и не достигнув Царств Сна. Или же кто-то отрезал пути к ним, чтобы… послать сообщение? Стефан обдумывал эту мысль, когда услышал голос. Тот самый, который не раз с ним обсуждал новости спорта и некоторые глобальные проблемы. Голос Ксавье он слышал в столь разных вариациях, что мог узнать даже сквозь сон.
Но это сном не было.
Маг задумчиво посмотрел – если в темноте это можно сделать – на Джин, качнул головой. А после, словно вспомнив, что они в темноте, подумал в ответ: «нет, все предельно понятно».
Потом его мысли затихли, словно он пребывал в какой-то версии прострации и полного «обнуления» по части дум. Ему было, о чем задуматься, но больше его интересовало кое-что другое.
Почему это было призывом именно вернуться, а не исправить со своей стороны?
Зачем возвращаться, если с линией времени что-то не то? Это ведь заведомо опасное предприятие, которое не увенчается успехом. Если есть проблема с управлением, не садись за руль – все просто. Но этот призыв Чарльза…
«В совокупности все это выглядит очень странно, - наконец в тишине и темноте раздались его мысли. – Это не было сном, ведь мы не попали в какое-либо Царство Снов, а пребываем… кстати, где?»
Кроме странности, это начинало распалять любопытство Стефана. Где же оказался разум Джин в момент сна? Как через это «пространство» с ней смогли телепатически связаться? Как интересно. Опасно, разумеется, но любопытно!
«Я постараюсь создать формулу заклинания, - предупредил на всякий случай, - потому постарайся держаться за… мой разум в случае непредвиденных последствий. Возможно, у нас получится выяснить, кто на самом деле с тобой связался».
Голос-то был похож на Чарльза, но ведь и Стефан, и Джин не раз сталкивались с практически идеальными мимиками, способными до мельчайших деталей имитировать оригинал. Потому надо было быть наготове. А еще – как-то умудриться не разделиться. Тут-то за руку не подержишься…
Стрэндж мысленно перебрал пару заклинаний, что могли бы подойти. Можно было обойтись самым простым, будь у него Око Аггамото, но увы и ах, на безрыбье приходится делать из рака рыбу. То есть, из заклинаний – эффект «зрения истины».
Сочинение формулы заняло немного времени, но вскоре в этой чернильной обволакивающей темноте вспыхнули голубовато-серебристые искры, вычерчивающие огромный круг. Части круга напоминали причудливый орнамент, а часть – буквы некоего алфавита, который напоминал древний мертвый язык… или какую-то письменность не с Земли.
«Проявись».
Заклинание должно было или развеять тьму, или дать им направление к тому, кто на самом деле отправил это «сообщение».

Когда-то давно Стефан был тем человеком, что считал себя сугубо человеком науки. Любое необъяснимое было для него нонсенсом, выбивающейся из логичного ряда иррациональностью, а потому требовало и объяснения, и аргументов, и названия. Постепенно его сознание изменилось, стало гибче, адаптивнее, но подход к изучению всего и вся остался таким же. Всякая бесформенная дичь несусветная становилась какой-то понятной дичью, получив свое имя и классификацию. Разве можно бояться врага, чье имя знаешь? Страшнее тот враг, чье имя скрывается где-то в закулисье, ведь ты не знаешь, к чему и кому готовиться.
Почему он об этом подумал? Ах да, потому, что пока не понимал, где же они находятся.
Это было довольно… любопытно. Да-да, он вновь вернулся к обдумыванию самого местоположения их астральных проекций. По предположению Джин, они были в ее проекции, но… Стефан не стал ничего отвечать, ведь если у тебя нет ответа, лучше не коверкать чужую неуверенность, толкая в бездну еще большей неуверенности.
Так что сразу после заклинания, которое сработало как надо (а ведь могло и как «не надо»), Стрэндж сам с интересом рассматривал окружение. Существенных изменений не было, кроме как активности со стороны этого самого окружения. А еще за ними кто-то следил.
Что же, уже неплохо. Значит, они тут не одни, и его предположение было верно.
Осталось понять, какое из них.
А вот золотистая нить энергии призвала Стефана коснуться Джин за плечо, как бы проверяя кое-что. Один такой ма-аленький нюанс, который мог стать неплохой проблемой размером с локальный апокалипсис.
Словно когда-то бывало иначе.
Стрэндж не смог разобрать, с чем связана эта Джин. Ну, кроме очевидного. Все попытки понять, безопасна ли эта «нить от яблока», просто ли связывает Джин с ее временной линией или же заодно вытягивает энергию, были тщетными. В астральной форме маг пусть и мог колдовать, но все же был ограничен определенными рамками и правилами. Будь у него весь набор регалий Верховного Волшебника, мог бы куда больше, конечно…
«Чтобы ни случилось, не пугайся».
Хотя бы потому, что паника моментально разделит их, сделав уязвимыми.
Взяв Джин за руку, что в этих обстоятельствах было излишним, Стефан чуть сильнее сжал свою ладонь. Небольшое заклинание уз позволит им найти друг друга, куда бы они не попали.
«Это не твое подсознание, - спокойно обдумывал, отправившись вперед, для чего просто оттолкнулся от той тьмы, на которой находился, и позволил своему астральному облику плыть по наитию золотистой «нити», - но и не сон. Это… больше похоже на складку между измерениями. Словно трещины в зеркале, через которые что-то… или кто-то…»
Мужчина замолчал – его мысли стихли, словно он не смог сформулировать конечную цель происходящего. Да и как бы он мог? Вот будь он злодеем…
«Будь я злодеем, я бы выманивал и тебя, и твоих друзей по одиночке. Убеждение злодеев в том, что убить всех разом – проще простого, полно трусости и недальновидности. Герои куда слабее по одиночке, ведь другие могут стать внезапным маяком надежды, что изгонит любое зло».
А если иначе?
«Если же это и правда был сигнал Ксавье, то почему столь… - в мыслях было некоторое смятение, которое Стефан пусть и пытался подавлять, но полностью скрыть не смог. – Кому, как не ему, знать, что полнота информации – залог верного толкования истинных намерений. Обычно он не склонен к таким недомолвкам…»
А это выглядело недомолвкой, словно Чарльз повесил интригу в виде ружья на стену, сел и ждет, что же с этим ружьем станет делать Джин. Может, знай он Ксавье чуть меньше, мог бы заподозрить его в чем-то коварном, но прямо сейчас нельзя было утверждать, что это был именно тот Ксавье, которого он знал. А ведь он знал столь много его версий…
Вскоре тьма стала проясняться. Это выглядело как медленный переход от абсолютно черного спектра к серым оттенкам, а затем – к грязно-белесым, молочным, с оттенками каких-то цветов, но блеклых, практически выгоревших. Стали встречаться какие-то фигуры, отдалено напоминающие изогнутые сухие деревья, но совершенно не биологического происхождения. Вслед за этими «деревьями» показались огромные бесформенные скалы-облака, состоящие из чего-то не то ватного, не то газообразного… И в этих «облаках» вспыхивали будто бы разряды разноцветных молний.
Это все и правда начинало напоминать всевозможные безумные измерения, в которых бывал Стрэндж, но словно…
«Здесь словно все потеряло свои краски».
Вырвалось у него неосознанно, с долей легкой печали и даже какого-то разочарования. Обычно эти измерения фонтанировали буйством красок, причем таких вариаций, от которых у человека непривыкшего могли натурально начать кровоточить глаза. Но здесь… Словно окружение медленно, но верно умирало.
Даже ощущение было такое, словно они идут не по чему-то живому, а по кладбищу.
«Будь осторожна».
Печаль сменилась напряженной настороженностью.