Послушной или нет - она готова была быть для него любой. Более того, она хотела быть такой, какой Реми желал её видеть, чувствовать, владеть. Тихая и робкая или же дикая и похотливо кричащая - самой Мари по душе было любое её амплуа, лишь бы оно нравилось креолу. И дело было не в актёрской игре или раздвоении личности. В южанке понемногу уживались все эти качества, а раскрывать их и усиливать в тот или иной момент было под силу только Гамбиту. И лишь его настроя, восхищения и взгляда, будь он полон нежности или раззадорен огоньком страсти, было достаточно для Роуг, чтобы самой получать невероятное удовольствие от той или иной грани их занятий любовью.
- Это... не отменяет того... что я хочу... кончить, - шептала Анна, содрагаясь от каждого прикосновения мокрых мужских пальцев к её возбуждённой киске. Её разум хоть и был затуманен страстью, но осознавал, что растягивать их сексуальный эксперимент на несколько раундов, так как они это умели делать, в условиях чужой лаборатории было бы крайне неуместно. Но всё внутри уже давно горело, а теперь ещё и половые губки вместе с клитором будто получали электрические разряды от поглаживания их горячими пальцами. И потому эгоизм южанки брал своё.
Она вновь опрокинулась на кушетку и полностью отдалась ощущениям - накопленным и приливу новых, когда Реми возобновил движения. Мари тоже двигалась навстречу ему, с той лишь разницей, что она уже не пыталась оттянуть момент удовольствия, по крайней мере своего, и всячески изгибалась, подставляя под напор члена креола самые чувствительные точки. Он совершил очередной толчок. Ещё, ещё, ещё и каждый из них был настолько горяч и сладок, что Роуг буквально не могла выбрать на каком же из них она хочет закончить, телом же ощущая, что абсолютно готова и ей не хватает лишь логичного манёвра, чтобы поставить точку в "индивидуальном забеге".
И вот ещё одно проникновение совпало с пульсацией её киски, которая явно давала понять, что больше не хочет ждать. И Анна вместе с движением навстречу Гамбиту чуть приподняла спину, заводя правую руку за неё и чуть дальше, ухватываясь за бедро креола и этим фактически задерживая его внутри на самой глубине.
- За...мри... - прошептала Мари пока по её телу начала растекаться волна пикового наслаждения, сопровождающаяся горячими стонами, дрожью в ногах и паху и приливом к промежности влаги, вмиг окутавшей твёрдый мужской орган.
Пытаясь отдышаться, Роуг с трудом перевела руки вновь на кушетку, ведь на мгновения они стали словно ватными. Тотальное расслабление получила южанка от такой страстной разрядки, но ни одну любящую женщину не останавливала индивидуальная "победа", когда вопрос удовлетворения её второй половинки всё ещё оставался открытым.
- Ты... божественен... Мой Эрос позволит... сменить позу? - прошептала всё ещё сбивающимся дыханием Анна и заёрзала, всё же настойчиво пытаясь изменить позицию, ибо от разгорячённого креола можно было и не дождаться подобного решения, ведь его запал ещё был в апогее, в отличие от частично спустившей пар его невесты.
Стоило мужчине выйти из горячего лона возлюбленной как та в свою очередь повернулась к нему, обвивая руками его шею и смыкая губы в страстном поцелуе. Роуг уже прижалась ягодицами к кушетке и готова была запрыгнуть на неё и раздвинуть ножки, чтобы продолжить, как вдруг в фокус её периферического зрения попала дверь. И нет, к счастью, дальше не пойдёт речь о появлении какого-либо  moment killer-а. Дверь по-прежнему оставалась неподвижной, но чуть просветлевшая голова южанки подсказывала, что паузу стоит использовать для дополнительной перестраховки.
- Секунду... - женщина выскользнула из объятий возлюбленного и прощеголяла до двери голышом по кафельному полу, холода которого совсем не чувствовала благодаря жару собственного тела, так заботливо и страстно распалённого её женихом. Достигнув цели, она уверенным движением повернула замок.
- Давно стоило это сделать, - повернувшись снова к Реми и прикусив губу, она несколько секунд с вожделением разглядывала его, будто дразня и себя, и его дополнительным ожиданием, - Наверное, я позволяю себе чрезмерно затянуть наш "эксперимент". Но всё же это... во имя науки! Посмотри, я на расстоянии от тебя и ничего не происходит... А значит всё идёт лучше некуда. Голова ведь не кружится?... Ну... По крайней мере не больше, чем следовало бы в этой ситуации?
Игриво улыбнувшись, Энн вновь приблизилась к своему мужчине, "празднуя" их воссоединение после этих невыносимых секунд очередной порцией горячих поцелуев и ласк его члена правой рукой.
- Такой... мокрый... Я так сильно тебя намочила... Боюсь, что ты не будешь меня достаточно тонко чувствовать при таком уровне влаги... Я немного вытру, - и, приложив палец левой руки к его губам, дабы пресечь возражения, если бы они последовали, Мари вновь опустилась на колени. Обхватив руками оба бугорка своей груди, южанка обняла ими член Гамбита.
Она начала двигать ими легко и аккуратно, больше поглаживая, чем потирая и стимулируя. Губы её были приоткрыты и обдавали горячим дыханием мужскую плоть, но в этот раз она не стала пускать их в ход. По крайней мере пока, если только о том не изъявит желания её возлюбленный.
- Я постараюсь понежнее, - уверила она возлюбленного, глядя ему в глаза, - Ведь кончить на меня, будучи здесь было бы даже ещё большим перебором, чем всё то, что мы уже сделали... и ещё сделаем... верно? - улыбнувшись ещё раз и подмигнув Реми, она продолжила ласково поглаживать грудью член, периодически щекоча его твёрдыми сосками.

Роуг продолжала свои игривые манипуляции, тихонько постанывая носом. Всё же, не смотря на очевидное отсутствие стимуляции её самых горячих точек, Энн не могла не наслаждаться и не заводиться от происходящего. Контакт кожи груди с твёрдым и горячим членом возлюбленного будоражил её нежные тактильные рецепторы, а то, каким влажным и скользким он был, напоминало южанке о более ранних мгновениях и всех пережитых во время них чувствах, когда они привели друг друга к такому мокрому состоянию.
- Неповторима? - переспросила Мари, пытаясь сохранять во взгляде уверенное спокойствие, хотя явно она распалялась до состояния, когда уже не сможет дольше продолжать так спокойно делать этот эротический массаж, - Конечно, я неповторима. Другую ты бы просто не позвал замуж, - улыбнулась Роуг, непроизвольно чуть сильнее и напористее сжав член своими пышными формами. Кажется, упоминание о её особом статусе тоже стало для неё неким афродизиаком, возбуждающей ноткой в огромной и весьма разносторонней симфонии их сексуальной жизни. И даже факт того, что когда-то этого особого статуса уже была удостоена другая (дай Бог Белладонне Будро здоровья, терпения, сил - особенно сейчас-то на Мадрипуре - и жениха хорошего, чтобы на Аниного у неё больше глаз не ложился), ни капли не умаляло гордости, радости и возбуждения южанки.
- Правда не знаю, за что я удостоена именно сейчас этой похвалы... - продолжала говорить Мари, выпустив из своего захвата член мужчины и приподнимаясь с колен. Она чуть провела носиком по его щеке, приоткрыв губы и выдыхая горячий воздух, будто выжидая момента для поцелуя, но по факту немного дразня ожиданием и себя, и возлюбленного. И мгновение спустя они вновь соединились в поцелуе, страстном, горячем, прекрасном в своей сумбурности, ведь целоваться более степенно не позволяло бурлящее в их телах желание, так и норовящее проявлять себя более ярко, живо и резко. Анна вновь повернулась спиной к кушетке и присела на неё. Правой рукой она всё никак не могла "наиграться" с возбуждённым органом Гамбита, то и дело поглаживая его и перебирая по нему пальцами. Так она добралась до плоти чуть ниже - такой упругой и "наполненной" сейчас, - ...Я просто хотела немного продлить и разнообразить удовольствие. Но всё же хочу, чтобы это... - она нежно-нежно сжала руку, - ...оказалось вот здесь, - она раздвинула ножки и опустила левую ладонь уже к своей плоти, чуть раскрыв половые губки и сильно намочив своими соками пальчики. Мари бросила на них взгляд, затем на губы Реми и, смутившись того, что хотела бы сделать, закусила губу и отвела взгляд, всё же предоставив возлюбленному право выбора следующего движения.

Её ответ был очевиден - она хотела его. Каждую порцию его нежности и напористости, которые он только готов был ей подарить; каждый сантиметр его крепкого сексуального тела, которое было так близко и манило прикасаться к нему, ласкать его, чувствовать его. Оттого Мари даже не смогла упустить того короткого момента, когда Реми приложил пальцы к её губам, и поиграла с ними язычком и облизала их игриво перед тем, как креол дразняще направил их вниз, оставляя на теле южанки влажную дорожку.
Его постепенное продвижение распаляло, а приближение члена к её киске и вовсе побуждало Роуг двинуться тазом вперёд и заполучить предмет своего вожделения внутрь быстрее, чем его обладатель обеспечил бы это воссоединение первым.
Но она этого не сделала и, чёрт возьми, не пожалела об этом ни на секунду, ведь у Гамбита (как ему и полагается в принципе) были в рукаве свои козыри на эту сексуальную игру.
- Горячо... - полупрошептала-полупростонала Анна, ощутив дыхание возлюбленного на нежной и влажной коже своей промежности. Желание податься тазом вперёд никуда не делось, а лишь загорелось с большей силой, предвкушая новую сладостную грань их занятия любовью. Но женщина вновь не двинулась с места, теперь уже весьма осознанно, зная, что в этом вопросе её жених не нуждается ни в подсказках, ни в помощи. Креол творил с её телом такую магию, представить которую не под силу ни одному владельцу волшебного ремесла во всей мультивселенной.
- Дааааааа, - уже громко и откровенно простонала Мари, будто только этого момента она и ждала, хотя на самом деле даже и не рассчитывала на это в сложившейся обстановке. Более того, нельзя было сказать, что этого вида ласки ей хотелось больше, чем проникновений члена возлюбленного в её лоно. Просто и язык мужчины, и его горячий орган находили в киске южанки разные точки, но стимуляция каждой из них вызывала цунами наслаждения. И тот факт, что в этот их поначалу незапланированный "заезд" без внимания не останется ни одно чувствительное местечко Роуг, не могло не вызывать у неё стонов искреннего восторга, обильно приправленного наслаждением.
Несмотря на количество её палевных стонов и вскриков, со счёта которых Анна уже сбилась, она всё ещё приличия ради пыталась сдерживаться хотя бы тогда, когда крупицы здравого смысла пробегали меж пульсирующих нервных рецепторов, отвечающих за удовольствие. Во имя этой условной тишины, которую южанка так и норовила нарушить, наблюдая за деликатными, но от того не менее сводящими с ума манипуляциями Гамбита, она прикрыла правой ладонью рот. Но она не рассчитала одного...
- Пахнет тобой... - прошептала Мари и вновь тихонько простонала, запустив левую руку в шевелюру креола, а правой занимая свой ротик, то покусывая, то посасывая пальчики, одновременно сходя с ума от аромата любимого мужчины и заодно хоть немного приглушая свои децибелы. Пальчики же левой руки ловили каждое движение затылка Реми, которое знаменовалось новым углом, траекторией и частотой движений его языка по разгорячённой плоти женщины и внутри неё. И буквально каждое такое движение находило ту или иную точку, прикосновение к которой заставляло Роуг содрогаться от удовольствия.
- Твой язык... удивительный, креол. Твой член... великолепен. Ты... ты весь просто потрясающий. И ты мой! - шептала Анна, кажется до сих пор не веря своему счастью, либо же наконец окончательно осознав, что тот внезапно возникший пару дней назад барьер из-за "поломки" её сил был ими разрушен, и вновь они оказались на стадии их почти-семейного счастья. Мирного и тихого... Почти всегда тихого. Разве что только громкого в спальне... и в ванной... и в чужой лаборатории... да и много где, на самом деле, но главное, что всё это только в позитивном русле.
- Ещё... ещё... - практически требовала она, не сводя глаз с языка Гамбита, скользящего по влажной киске так легко, но дарящего этими тонкими касаниями бурю ощущений, - - Знаю... что нам уже стоило бы закончить... Но не могу... остановиться... хочу больше... Хочу всего тебя и всех твоих ласк. Хочу чувствовать внутри твой язык, твои пальцы, твой член... Чувствовать внутри и... снаружи. На киске, на груди, на губах... Запах твоего тела сводит меня с ума... Твой вкус доводит меня до беспамятства... Я одинаково обожаю моменты, когда ты доводишь меня до экстаза и моменты, когда это с тобой пытаюсь сделать я... Мне так хочется всего тебя и сразу, что я даже не могу определиться, чего мне хочется больше... Раздвинуть ножки и попросить тебя облизать мою киску... а уже через мгновение мечтаю придержать твой член и присесть на него, похотливо двигая бёдрами... а ещё через минуту хочу приблизиться ротиком к твоему члену и целовать его и лизать... томно... страстно... влажно... Ах, Реми, как безумно приятно! - где-то в середине своей пламенной речи Энн начала чувствовать, что язык креола уверенно доводит её до пикового состояния, и продолжала говорить уже больше по наитию в попытке немного разбавить растекающееся от промежности чувство блаженства. Вот только тему она для этого выбрала не самую "удачную". Ода её возлюбленному, его привлекательности и страсти - явно не могла быть тем, что сбавило бы градус возбуждения.
- Нет... всё... Реми... хватит... я же так... снова кончу...
А что, собственно, в этом было плохого? Немногое, на самом деле. Но Мари не хотела лишать ни себя, ни своего жениха того высшего уровня наслаждения, которое может подарить только совместный финиш, достигнутый в полном единении тел - такой горячий и влажный. А сдерживать Гамбита до тех пор, пока она не будет готова дойти до своей "счастливой тройки", было бы, пожалуй, критической степенью эгоизма. Тем более учитывая то, что всё это пришлось бы делать в условиях чужой лаборатории и стеснённых временных рамок (одному Наблюдателю-извращуге известно, насколько они и без того уже их раздвинули).
Потому Роуг шептала "нет", хотя тело её, извиваясь, кричало "да". И лишь в воле одного каджуна было решить, как ему поступить с его хрупкой, но ненасытной невестой.

При всей статичности её таза, которым Роуг боялась пошевелить хоть на милиметр, дабы не сбить искуссный танец языка возлюбленного на её нежном месте, всё остальное тело южанки легонько содрагалось и извивалось в экстазе. Ноги скользили по кушетке, пальцы уже обеих рук вплетались в волосы Гамбита, грудь колыхалась от сбивчивого дыхания, а спина выгибалась дугой, но Анна вновь и вновь выпрямляла её, чтобы иметь возможность наклонить голову вниз и поймать в фокус своего взгляда эротичную картину происходящую в районе её лона.
- Непо...слушный... - прошептала Мари, уже не найдя в себе сил договорить то, что она, оказывается, тоже до безумия любит, когда её жених бывает непослушным.
Каждое движение языка креола и лёгкие касания его пальцев наращивали в теле женщины немыслимое напряжение, которое было одновременно и таким "тяжёлым" и таким желанным. Но и не менее желанным был момент, когда тяжесть сменится лёгкостью, когда в один момент расслабятся все группы мышц сразу, за исключением одной.
И этот момент настал, ознаменовавшись криком Роуг, который она чудом успела немного приглушить ладонью. Южанка обмякла, откинувшись спиной на кушетку, и содрагаясь уже лишь одним местечком - своей киской, которая начала деликатно, внешне едва заметно сокращаться, изливая так же аккуратно порцию скользкой влаги.
Ей нужно было отдышаться и вновь взять под контроль собственное тело. Анна даже улыбнулась, подумав о том, что если бы она на этот момент не избавилась от браслета, то вообще не понятно смогла ли вообще это сделать. И как Реми справляется с их темпераментным сексом без сверхчеловеческой выносливости? К счастью, сама Мари была сейчас с ней, и чтобы "собрать себя в кучу" ей понадобились буквально секунды.
- Ты...
Невероятен, великолепен, неповторим, потрясающ... дайте мне все восторженные эпитеты. Мой жених их достоин!
Но сказать ничего уже не было сил. Во рту окончательно пересохло из-за частых стонов с приоткрытым ртом, да и из-за её горячих признаний во время ещё более горячих ласк её возлюбленного. Потому Роуг просто приподнялась на кушетке, обхватывая ладонями лицо Гамбита и притягивая его к себе. Её собственная влага на его губах ни капли не смущала, она любила всё, что может быть результатом их с креолом страсти. Её язык принялся активно и напористо ласкать язык Реми, не жалея его и не давая ему передышки после всего, что он только что вытворял. Несмотря ни на что Анна горела желанием продолжения, просто зная и видя, что член возлюбленного там внизу всё так же горяч и твёрд и заслуживает своей порции удовольствия.
Мари прижалась к мужчине грудью, потираясь о него всё такими же твёрдыми сосками, как и в самом начале их ласк. Она обхватила его ладони и положила их на груди по бокам, чтобы он почувствовал, как горяча кожа на них. Она вновь пошире раздвинула ножки, которые в момент передышки немного сводила, но теперь открывала вид, которым, конечно, Гамбита уже вряд ли могла бы удивить, но всё же убеждала возлюбленного, что абсолютно готова к продолжению.
Всем своим видом, каждым движением и вздохом Роуг пыталась донести до возлюбленного, как сильно она продолжает и будет продолжать хотеть его всегда.

После столь яркого всплеска Энн явно не могла сказать, что она изнывала от желания. Безусловно, она хотела продолжения их любви и страсти, но находилась именно в том благостном состоянии, когда могла просто получать удовольствие от процесса, а не "гнать лошадей". Потому ласки её упругой налившейся возбуждением груди южанка восприняла с абсолютным восторгом, ощущая, что более горячее и влажное местечко может подождать.
Томно прикрывая глаза, Роуг с улыбкой на лице тихонько постанывала носом и прогибала спинку, подаваясь навстречу поцелуям Гамбита. Его нежность не просто даровала удовольствие, но ещё и усмиряло бешенное биение сердца, разогнавшееся после полученного экстаза, но теперь плавно отстукивающего свой ритм.
Правда ещё через мгновение оно и вовсе замерло, как и дыхание Мари, на тот сладостный момент, когда член креола начал своё плавное движение внутрь её киски. Выдохнуть женщина позволила себе лишь тогда, когда одновременно и почувствовала, и увидела, как возбуждённый орган целиком проник внутрь.
- Да... - прошептала она, подняв взор на глаза Реми и соглашаясь с его оценкой ощущений от их единения. Её киска сжалась, обнимая орган возлюбленного каждой своей клеточкой. И когда он практически покидал её, она становилась всё уже, отчего его возвращение вглубь знаменовалось напористым сладостным ощущением распахивания её стеночек. Даже учитывая то, насколько мокрой и скользкой была Энн, всё это ощущалось так явственно, горячо и приятно, что южанка вновь с трудом начала справляться со сдерживанием стонов, решив вновь "преобразовать" их в речь.
- Люблю, когда ты вот так... заполняешь меня, - прошептала Роуг как раз в момент, когда Гамбит начал понемногу набирать скорость, - И когда... переполняешь... тоже люблю, - уже буквально простонала она, чувствуя как они становятся на курс к пиковому блаженству и предвкушая этот самый момент "переполнения", когда свидетельство любви и наслаждения креола окутает всё пространство внутри киски Мари.
Она не хотела слишком торопиться (действительно, чего спешить-то, как будто их за дверью кто-то ждёт?), но заставлять Реми терпеть ещё больше она просто не смела. Потому на его всё более уверенные проникновения Энн начала отвечать, легонько двигая тазом в такт с ним.
Вид этого страстного действа завораживал. Южанка не сводила глаз с точки их соития. Их самые горячие места были настолько влажными, что это можно было буквально рассмотреть. И не только рассмотреть, но и услышать при каждом напористостом движении Гамбита вглубь. Её заласканные языком возлюбленного половые губы были немного припухшими и красными, а член Реми просто физически не мог не вызывать желания Роуг прикоснуться к нему. Поэтому когда он выходил, женщина улучала момент нежно коснуться его пальчиками. Раз, два, три... но, пожалуй, не больше, дабы не сбивать темпа и напора возлюбленного. Но всё же смотреть, но не трогать - было слишком невыносимым испытанием, и Мари, пошире раздвинув ножки, изловчилась проскользнуть ладошкой вниз к основанию члена и расположенной там плоти, теперь уже аккуратно поглаживая её.
Так она тактильно заменила свою потребность в созерцании того, что происходило внизу, и позволила себе поднять взгляд на лицо Гамбита, принявшись поглаживать его свободной рукой, изучая пальчиками скулы, щёки, подбородок и распахнутые от частого дыхания сладкие и манящие губы мужчины.

Ещё больше возбудившись от слов креола, Роуг напрягла мышцы внизу, сильнее сжимая его твёрдый орган и будто засасывая его на глубину, словно роковая сирена. Но движения возлюбленного с такой напористостью ласкали её лоно, что едва ли она смогла бы удерживать этот эффект долго. Всё тело испытывало невероятное наслаждение и потому контролировать его становилось всё сложнее.
Но была ли она достаточно близка, чтобы её третий всплеск подоспел к моменту достижения пика Гамбитом? Едва ли она могла сказать точно. Сексология - не самая точная наука. Зато что было точно, так это то, что её жених - безумного горячий и умелый любовник - и с ним любая стадия занятия любовью настолько крышесносна, что доподлинно и не разобрать насколько в конкретный момент близок оргазм.
Но эта неопределённость Мари не устраивала. Она совершенно точно мечтала о совместном финише, не только по эгоистичным причинам, но и зная, насколько хорошо при этом бывает Реми. Потому южанка, едва ли уже соображая головой, а руководствуясь больше какими-то инстинктами, прекратила поглаживания возлюбленного и полностью откинулась спиной на кушетку.
Анна удовлетворенно ахнула. Стоило ей чуть изменить положение её тела, как угол проникновения вторгающегося в неё члена тоже ощутимо изменился. Теперь он утыкался и массировал переднюю стенку её лона, даже прощупываясь внизу живота ладонью.
- Какой... твёрдый... - простонала Роуг, восхищаясь "стойкостью" органа креола, который не сбивался с направления, даже уже тотально упираясь в точку, в которую был устремлён, чем доставлял южанке дикое, с ноткой приятной боли, удовольствие.
Она положила руку на низ живота и пах, чувствуя под ней внутри приятные пульсации. Чуть ниже её ладони порочные плескающиеся звуки издавала её киска. Мари перебралась пальчиками вниз, коснувшись мокрых половых губ, и тихонько простонала от дополнительного прилива удовольствия.
Энн полагала, что поигрывания с собственными нежными местами в моменты их с Гамбитом занятия любовью - отнюдь не моветон. Это скорее эротический театр для её возлюбленного. Не столько попытка помочь ему ублажить себя (он и сам с этим прекрасно справляется), а больше подразнивание его, попытка возбудить сильнее. Но сейчас она именно хотела себя "подогнать", чтобы не упустить момента. Однако, именно из-за "смены цели" Роуг предпочла не делать этого сама.
- Можешь... ещё поглаживать меня... здесь? - умоляюще глядя снизу вверх на напирающего на неё мужчину, прошептала Мари. Её ладонь отпряла от промежности, больше не смея преграждать путь Реми. И потом, заведя уже обе руки вверх над головой, южанка просто отдалась ощущениям невообразимого экстаза, пульсирующего по всему телу.
Креол проникал так глубоко и так стремительно, её киска туго сжималась в ответ на это, а все ласки, прикосновения и даже дыхание возлюбленных "приправляли" это действо ещё более огненными нотками. Оттого Анна "разогналась" настолько быстро, что даже на мгновение побоялась, что снова опередит Гамбита. Но предупредить его словами она просто не смогла. Разве только её жених и без них всё понял, слыша как участились стоны Мари, постепенно переходящие в крик, и как настоичиво начало выгибаться её тело навстречу его горячему члену, пока при очередном прогибе оно не замерло, немного выгнутое дугой, и не начало легонько содрагаться, обволакивая член креола обильной влагой женских соков.

Импульс. От самого эпицентра женского начала и по всему телу. Один. Второй. Яркий. Безумно яркий. И, кажется, постепенно начинающий идти на спад. Но тут его пальцы вновь прикасаются к её киске - и вновь будто вспышка, фейерверк, настоящий взрыв, заставляющий Роуг кончать ещё несколько долгих сладостных мгновений.
Свидетельство любви и страсти креола переполняет её. Такая горячая и липкая сперма изливается в её киску, обволакивая собой всё пространство внутри, смешиваясь с соком южанки, которого она за эти безумные полные наслаждения минуты выработала вдосталь. Раздвинутые ножки Мари, прогиб её тела, прижатый к Гамбиту таз - всем этим она хочет добиться того, чтобы принять в себя всё, что возлюбленный готов ей отдать.
- Так горячо... и так много... - с придыханием шепчет Анна, всё ещё боясь пошевелиться, чтобы не упустить из себя ни капли. Но вязкая белая жидкость уже напрочь заполнила её лоно и по скользкому пути меж мокрых стенок и крепкого мужского органа хаотично растеклась, пробираясь наружу. Скольжение тонкой струйки их общих соков по ягодице женщины заставило её тело ещё раз содрогнуться, напоминая, что оно всё ещё во власти оргазма, завершающим аккордом которого, пожалуй, это влажное скольжение и стало.
- Это ты великолепен, сладкий. Быть твоей и делить с тобой постель - это самое лучшее, что могла бы мне предложить судьба, - по факту только сейчас с момента начала её пикового блаженства Роуг смогла широко раскрыть глаза, "стряхнув" с них сладостную поволоку, и вновь взглянуть на лицо Гамбита. Его взъерошенные волосы, довольный взгляд и приоткрытые губы, которые так и хотелось поцеловать. Потянуться к ним не позволяло тело, всё ещё ватное от тотального расслабления дарованного столь ярким экстазом. Да и зачем ей было напрягать себя и оставлять в напряжении своего жениха, которому весь их "марафон" пришлось провести на ногах? Лучше было обоим попытаться принять горизонтальное положение хотя бы на пару минут.
Мари начала немного отползать от креола, но в то же время увлекая его за собой, обнимая за шею и укладываясь на кушетке на бок лицом к лицу с мужчиной. Его член выскочил, но южанка в горизонтальном положении всё ещё бережно удерживала в себе всё то, что согревало её изнутри таким приятным теплом. В этом холодном почти-больничном помещении им было нечем даже накрыться, но кажется двум южанам это было и не нужно. Их тела были распалены пережитым моментом страсти, а поцелуй, которым наконец Энн коснулась губ и языка своего жениха, не давал жару быстро рассеяться.
Всё ещё распалённая, она жадно целовала его, перебравшись в том числе на щёки, шею и плечо. Переполняющие её восторг и благодарность искали способ максимально излиться на любимого мужчину.
- Спасибо, что стал моим добровольцем в этом... "эксперименте". Я... знала, что никто, кроме тебя мне в этом не подойдёт, - с лёгкой усмешкой прошептала Роуг, продолжая покрывать поцелуями кожу Гамбита. Ладошкой она поглаживала его бок и бедро, особенно уделяя внимание второму, ведь именно на ноги креола пришлось бремя всей тяжести их "научного опыта".
- Возможно, стоило сразу уложить тебя на эту кушетку, забраться сверху и, опираясь уже на мои ноги, наполняться и наполняться уверенностью в себе, - предположила Мари, но тут же добавила, - Хотя я в абсолютном восторге от того, как в результате всё получилось. Это было невероятно, Реми. Мне так повезло с тобой.
Она снова потянулась к нему с поцелуем. Уже гораздо более сдержанным и нежным, сопровождаемым лишь мягким поглаживанием ладошкой его нежной гладкой щеки. Анна снова ощущала переполнение, только лишь теперь речь была о её сердце, в котором господствавало чувство любви к этому мужчине, который ради неё был готов на любые безумства.
Она окончательно потеряла счёт времени. Не могла даже сказать, сколько они провели за этими нежными ласками, не говоря уже обо всём предшествующим им. Но когда южанка всё же смогла оторваться от своего возлюбленного и вернуться в суровые реалии, первое, что пришло ей в голову было:
- Как думаешь, я и правда справилась или отсутствие браслета работает на чистом адреналине? - в её голосе не было тревоги. Вопрос был практически риторическим, по крайней мере для Роуг. Она уже чувствовала в себе силу, уверенность и готовность отстраниться от Реми, не боясь причинить ему вреда.

Энн облегчённо выдохнула. Как бы сильно она не ощущала свою степень контроля над ситуацией, вера в неё от креола никогда не была лишней. Она даровала дополнительное спокойствие и новый прилив сил.
- Отлично. Я тоже так думаю, - она растянулась в улыбке, которая не сошла с лица южанки даже когда она перешла на более деловой подход в обсуждении сложившейся ситуации, - Мне... осмелюсь даже сказать - нам, ибо наши "опыты" в паре столь прекрасны, что в одиночку разбираться со всем я уже просто не соглашусь - нужно будет ещё многое узнать. И перманентность, и диапазон в котором мои силы действуют, и ещё возможно что-то, о чём я сейчас сразу не вспомнила... Но! Это всё уже со временем. Самое главное сейчас для меня в жизни - это спокойствие относительно твоего благосостояния.
Роуг продолжала поглаживать щёку Гамбита и заглядывать в его любимые глаза. Собственные слова вызвали в ней всплеск эмоций. На мгновение она представила, что бы могло быть, если бы вдруг они не справились с решением этой проблемы. Реми Лебо - любимец судьбы и, несмотря на то, что он всегда умел лезть на рожон, из всех даже самых крупных передряг ему удавалось выйти сухим из воды (иногда правда не так быстро, как хотелось бы). Потому Мари была абсолютно уверена в одном - ничто в этом мире не способно навредить её жениху слишком сильно. Ничто. Никто... Кроме неё. Не потому что она есть высшая угроза во Вселенной, а потому что он никогда не сможет отказаться от угрозы в лице неё.
- Сейчас я просто хочу радоваться тому, что всё так разрешилось, и не думать ни о чём больше, - правда совсем ни о чём не думать получилось бы вряд ли. На повестке дня стояли как минимум два вопроса, требующих обсуждения здесь и сейчас. Первый - мелкий и бытовой. И с ним женщина не особо планировала церемониться.
- Подай трусики, пожалуйста, - кокетливо проговорила Анна, приподнимаясь и в результате присаживаясь на кушетке. Прикрыв бельём то, что и должно быть им прикрыто, южанка опустила ноги на пол и выпрямилась. Ощущение тепла внутри её не покидало, как не покидало и то, что это ощущение даровало, а значит небольшого ухаживания от Гамбита, вооружённого салфеткой, было достаточно, - Внутри меня нет ничего, от чего бы я хотела избавиться, - ухмыльнулась и прищурилась, - Ну а душа чисто во имя гигиены можно и до дома подождать.
Всё её тело и мысли всё ещё утопали в сладкой неге, от чего Роуг выглядела слегка беспечной, счастливой и будто воздушной, неторопливо надевая на себя остатки одежды и, игриво закусив губу, наблюдая за тем, как прикрывает своё горячее тело одеждой возлюбленный. Всё это время она то и дело касалась креола - то легонько поцелует, то погладит по руке, то поперебирает пальцами волосы. Однако она явственно понимала, что касается его не абсолютно каждую секунду, и от того становилась ещё счастливей, ведь отсутствие отрицательного эффекта было безоговорочным.
И всё же формальности ради всё украденное ими время стоило оправдать чем-то мало-мальски похожим на настоящий эксперимент. Поэтому Мари притормозила креола у кушетки, а сама сделала несколько шагов к двери.
- Ни.че.го, - триумфально проговорила мутантка, - А сейчас попробую "укусить", - предупредила она и, сконцентрировавшись и всё ещё по привычке вытянув вперёд руку, которая однако теперь не касалась кожи мужчины, попыталась абсорбировать частичку его. Опыт удался. Маленький безболезненный моментик и в голове Анны никаких лишних мыслей, воспоминаний, чрезмерной энергии креола, а лишь только крупица его сил зудит на кончиках пальцев - аккурат то, чего и хотела добиться Энн.
- Можно мне одну карту? - проговорила она, вновь приблизившись к Реми. И, естественно как всегда получив от креола то, чего желает, Роуг озарила карточку фиолетовым свечением и взорвала, - Маааленький фейерверк в честь нашей победы.
И поцелуй. Конечно же! Какие влюблённые не целуются "под залпы фейерверка".
И вот когда эти небольшие манипуляции были завершены, Мари неохотно вспомнила о втором безотложном пункте своего плана - нужно было обеспокоиться у Хэнка состоянием детей. Не хотела она этого, конечно, не потому что ей было плевать на её студентов. А от того, что чутьё подсказывало южанке, что в этом вопросе столь простого и приятного решения, как в её случае, не будет.
__________________________________________
- Ой, вы уже всё? Ну что? Опыт удался?
- Уже? - удивилась Анна, при этом не заметив в голосе Зверя язвительных ноток. Учёный, покрытый синей шерстью, сновал от койки с одной студенткой, к стулу с другим, от него - к какому-то инкубатору с третьей. Кажется он и впрямь был настолько увлечён, что не уловил сколько времени отсутствовали его друзья.
- А тут у вас довольно шумно. А из-за двери ничего не слышно было, - всё ещё будучи на своей волне, "прощупывала" обстановку южанка.
- Звукоизоляция, дорогая. На Кракоа чуть ли не пол процента населения орудуют голосовыми связками, будто пожарные сирены. Полагаю, этим оправдано подобное строительное решение.
- Ну и славно! - выдохнула Роуг, через плечо кинув игривый взгляд и улыбнувшись креолу, - И да, что касается меня - всё в порядке. Ты был абсолютно прав. Кажется я стала ещё круче и при этом без всяких "но"... А как дети, Хэнк?
Зверь остановил свою суету и сделался очень серьёзным в лице, отводя обоих своих друзей-южан в дальний угол помещения, где студенты не могли бы их слышать.
- На самом деле я не шутил, говоря про "хорошие и плохие" новости ещё перед тем, как Гамбит присоединился к нам. Плохие как раз о детях. Всё, что сделала Кэт... она в панике и отказывается даже пробовать использовать свои способности, чтобы "починить" других, боясь ещё больше навредить. В результате метаморфка смогла остановить бесконечную трансформацию только благодаря телепатической терапии, но пользоваться ею снова ей не советуют, потому что её снова может "зациклить". Той же терапией пользуется мальчик-телепат. Точнее старшие товарищи сейчас посильно учат его контролировать новый уровень сил. А сейсмокинетик... запустить его Икс-ген не удалось. Пока что он лишён сил и мы не знаем как надолго...
- Это... ужасно... И всё из-за меня...
- Не время для самобичевания, Роуг. Виня себя, ты автоматически признаёшь и вину Кэт, а этой девочке сейчас нужен учитель, который не будет линчевать и её, и себя, а вселит в неё уверенность и поможет справиться с этой ношей.
- Да... ты как всегда прав. А где я могу её найти?
- Следующая дверь по коридору. Находиться в одном помещении со всеми остальными она отказалась.
- Ох...
____________________________________________
- Рада, что с тобой всё в порядке, Роуг. И чтобы так и оставалось - не подходи ближе.
- Спасибо, Кэт. Хотела бы я ответить тебе тем же. И нет, я не буду тебя сторониться.
- Я знаю зачем ты пришла, но я повторюсь, я не буду снова пытаться использовать на ребятах силы. Я просто не выдержу, если сделаю ещё хуже. И вообще я решила, что мне лучше уйти. Покинуть Кракоа совсем. У меня остались родственники в Штатах. Может среди них найдётся кто-то, кто приютит меня. Вряд ли они вообще знают, что я - мутант. В конце концов, я же тот самый уникальный экземпляр, который не так опасен для людей, как для своей расы.
- Попридержи лошадей, сладкая. Дай мне хоть слово вставить. Во-первых, я не буду тебя ни о чём просить. Не думаю, что давлением мы сможем добиться положительного результата. Во-вторых, я предлагаю тебе альтернативу - ты остаёшься на Кракоа, а я буду заниматься с тобой индивидуально. И только тогда, когда ты почувствуешь в себе силу контролировать свой дар - тогда ты, надеюсь, поможешь своим друзьям.
- Ты реально считаешь, что это звучит заманчиво? Да, мне здесь нравится и я не хочу постоянно убегать от своих способностей. Но перспектива жить бок-о-бок с кучей мутантов ежедневно, пока наши с тобой занятия не дадут результатов, а всё это время я буду для всех, как ружьё, которое в любой момент может выстрелить? Нет уж, увольте.
- Знаешь что... - после недолгого раздумья заговорила Мари и повернулась к Реми, ища в его глазах поддержки, при этом указывая взглядом на закреплённый на её поясе браслет, который она не забыла забрать из самой горячей комнаты лаборатории, -... я могла бы... отдать тебе это...?...?... - интонация женщины была неоднозначной. Она вроде бы констатировала факт, но при этом одновременно вопрошала у своего возлюбленного. Как бы они с Гамбитом не презирали этот гаджет, сколько бы несчастий он им не принёс, он всегда был их "планом В" по случай нестабильности контроля южанки, и попрощаться с ним без согласия Лебо Анна просто не могла.