[indent] Молодой человек внимательно рассматривает черты лица белокурого монстрика. Нечёсаной худощавой девчонки, на которой явно измывались. Сай не привык сочувствовать людям ниже его по статусу или… в принципе сочувствовать. Ему не нравится жалость, он не любит проделывать это с собой или с другими. Жалость для него равносильна слабости – таким его вырастил Оберон. Как бы жизнь не пыталась столкнуть тебя со скалы в бушующий океан, ты всегда должен понимать, что лучше разбиться о скалы, но не показать свою слабость, но в идеале – столкнуть с этой скалы своего обидчика. Таким он и был, хоть и благодаря золотой ложке во рту Трэверсов, многое мог себе позволить; пусть это и не значило, что всё в жизни само сыпалось в руки Сайласа, некоторые вещи нужно заслужить. Уважение не купишь, как и статус достойного наследника чистокровного рода.

[indent] Он встаёт с корточек, ощущая тяжесть в ногах после такого положения. Легким движением стягивает невидимую пыль с превосходно выглаженных брюк типичного британского денди-аристократа. Проделывает это отстраненно, будто бы потеряв интерес, к товару, который ему только что насильно продали в Косом переулке. Когда девочка произносит своё имя, Сай вновь обращает на неё внимание.

[indent] - Хм. – Выдавливает мужчина, склоняя голову на бок. – Довольно старомодное имя, Батши. Кто твои родители? Какой ты крови? – Интересуется он, добавляя. – Исключая это… отребье. – Он не знает в курсе ли она, знает ли кого-то из своего прошлого, помимо этого человека, что явно проиграл остатки души в карты и заложил тело девчонки как залог, чтобы не попасть в Ад. Но… тот огонь который крылся в этих круглых глазах, запал с которым она говорила, переплетенный с кошачьей осторожностью, подтверждал простую истину, что маленькую зверю выжить хоть и не просто, но благодаря выдержке очень даже возможно. Может быть всему виной то, что Батшеба была девчонкой. Колдун ни раз думал о том, как часто его отец морально, порой физически, измывался над их матерью. Но Ним подтверждала простую истину, что порой в женщине больше сил, нежели в мужчине и они могут выдержать неимоверную боль. Хоть Сайлас и оставался жертвой традиционных патриархальных устоев и считал, что его женщина обязательно, должна идти за его спиной, но всё же – сильных признавал. Возможно, в глубине души фибрами он тяготел именно к таким личностям, вне зависимости от пола. И сейчас, маленькая волшебница смогла привлечь его внимание.

Сайлас вновь достаёт из небольшой коробочки в пиджаке сигарету, и поджигая закуривает. Ему не так много за двадцать, но как только молодой человек выпустился из Хогвартса, вредные привычки стали его активно одолевать. Первым из них стал пагубный пример взрослых мужчин, которые обсуждая политический строй, всегда выкуривали по сигаре, мня о себе вероятно многое с максимально важным видом. Ему казалось это чем-то особенным, делающим старше, но со временем оказалось просто пагубной привычкой, успокаивающей нервы, с невозможностью бросить. Трэверс на секунду задумался, прежде чем ответить.

[indent] - Пожалуй… - Протянул он с несколько отстраненным тоном. – Ничего. Рабы мне не нужны, ты свободна идти на все четыре стороны. – Мысленно добавил «дети меня не привлекают», от этой мысли прошла неприятная дрожь по телу. С каким бы посылом этот Кайя не отдавал свою племянницу, закрадывались мысли о том, что относился он к ней далеко не должным образом. Тревэрс направился в сторону выхода, но у самой двери остановился оборачиваясь. – Хм, однако, у меня есть одно предчувствие… Если в тебе есть достаточно сил, чтобы выбрать правильную сторону, я могу дать тебе шанс отомстить. – По самым неизвестным для себя причинам, Сай сделал этот странный шаг. Почему-то ему захотелось дать ей шанс. Дать шанс на жизнь. Люди в отчаянье – самые преданные люди. А здесь чувствовалось умение прятать свой страх, хоть и где-то там в тёмных глазах он таился.

[indent] Сайлас вышел из помещения, размышляя пойдет ли девчонка за ним. После этого вечера колдун утомился и честно говоря хотел смыть себя этот смрад Лютного и подворотней. Смыть горящей водой, или горящим огневиски.

[indent] ему бы податься в политику; ему бы не проявлять столько интереса к темной магии и не отсвечивать молодой, горячей кровью, которую можно использовать. но чем моложе получаешь метку, чем ближе к осмысленным, рискованным и смелым шагам тех, к кому примкнул, тем меньше заботятся о том, на что ты готов. теодгар смотрит в наполненные болью глаза и уверен, к этому попросту невозможно быть готовым.

[indent] теодгар получает задание переманить на их сторону новую кровь, и не гнушаться любых способов - не рекомендация, приказ. он слишком слаб, чтобы сопротивляться, - слушает нотт; есть более фанатичные в этих вопросах волшебники, - думает нотт, но вслух не высказывает и никоем образом не подает виду, что что-то не так. думает, что, в конце концов, его обязанности перестали вызывать изумление, нескончаемый поток множества против и судорог страха по всему телу, как и перестали вызывать вопросы - нотт кланяется, сжимает крепче волшебную палочку и ей же проводит у лица, набрасывая маску. он поспешно покидает зал - покидает пределы его внимания - и выдыхает, концентрируя свое внимание на водовороте аппарации. а потом стоит и мертвыми глазами наблюдает за страданиями волшебника, которому просто суждено распластаться на полу, пока не вымолвит обреченное согласен.

[indent] мужчина оказывается слаб телом, но не слаб духом. чем громче кричит от боли, тем отчетливее слышатся его отказ, его угрозы и его попытки вымолить прощение, - у нотта перепонки напряжены, его голос режет с каждой секундой все сильнее, настырнее. мужчина обрывками кидает что-то про министерство, и тео ослабевает давление заклинания, чтобы расслышать, но усиливает, после брошенного: - я и сам из министерства, - потому что никто в нем не поможет, если попросту не дать этому ходу. аврорат сколько угодно может биться о попытки поймать подобных ему, но редким сотрудникам удается поймать действительно стоящих пожирателей, еще реже ловят тех, кого просто выгодно сдать - на кого просто выгодно вывалить вину, - остальных сольют еще до суда или в его процессе, и этот круговорот начнется заново. такие, как он, напирают безнаказанностью, потому что могут - потому что в этой сети слишком много правильных волшебников с неограниченным влиянием, и слишком легко выходит избежать наказания; пусть слишком много сил приходится потратить, чтобы все именно так и вышло.

[indent] волшебник просит сжалиться - взывает к остаткам совести, надежды или чего бы то ни было еще, лишь бы его отпустили, отказываясь принимать, что обратного пути больше нет. тео в последний раз выкручивает волшебную палочку, усиливая действие круциатуса, и собирается прервать этот абсурд хотя бы на несколько минут - выдохнуть самому и дать возможность мужчине собрать мысли в кучу, - но его крик бьет по сознанию сильнее, чем стоило бы, и с губ тео срывается убивающее раньше, чем он успевает это осознать; и, наконец, тишина.

[indent] теодгар стоит еще какое-то время неподвижно, пока эта тишина не начнет давить - пока не начнет прислушиваться к звукам за окном. оглушающее на комнату скрывает происходящее в ее пределах, но не скрывает от ажиотажа за ее границами, и тео отвлекается на щебетание птиц или щебетание чужих голосов, которые он путает с пением птиц, - не важно, этому не придает значение. слишком долго следил, чтобы точно знать, что гостей не предвидится. опускает, наконец, палочку к подолу мантии и проводит другой рукой по шее, будто убеждаясь, что на ней нет стягивающей веревки; шумно выдыхает и подходит ближе к обездвиженному телу, оглядывая его с ног до головы, давая себе возможность обдумать следующие ходы. это провал.

[indent] оправданный, учитывая упорство волшебника в своих убеждениях, или отчаянный, предвещая увиденных в словах и действиях теодгара множества неправильных попыток убедить его в обратном. он хочет снять маску, но опасается усугубить ситуацию - зашторенное окно больше не придает уверенности. останься он жив, теодгар непременно бы выкрутился из ситуации - для того слишком много способов от страха до внушения, - но мертвое тело создает проблемы, с которыми он едва раньше сталкивался, учитывая все обстоятельства. теодгар думает несколько минут, делает глубокий вдох и шумный выдох, прежде чем на мгновение избавиться от маски и окунуться вновь в круговорот аппарации.

[indent] - я к мистеру мальсиберу, - решение о том, чтобы заявиться в кабинет ее кузена, а не на порог дома кого-то из приближенных друзей, ему кажется самым верным. тео думает, что даже пусть он даст лишний повод к насмешке, но так он сократит причин для собственного ареста, и, что важнее, останется дома, - нет, не назначено. да, это срочно, - нотт возвышается над столом секретаря и бросает свое требование резко, едва смотря ей в глаза. он пользуется корочкой адвокатуры и ссылается на срочность разбора одного из дел, и даже прикидывает в голове, что действительно можно приписать под это все, но молчит за излишними комментариями и ждет приглашения.

[indent] - мистер мальсибер, - факт того, что теодгар застал мужчину под конец рабочего дня в своем кабинете, преподносит мнимое облегчение; тео проходит вглубь кабинета, оглядывая на наличие других лиц, жмет руку мужчине в приветствие, и при хлопке двери, с подачи секретаря, достает из кармана волшебную палочку, магией заглушая звуки для тех, кто снаружи, - есть один деликатный вопрос, мейнрат, который требует безотлагательного вмешательства, - теодгар выдает слабую, ироническую ухмылку, и поясняет: - одному волшебнику, который по ряду причин не может обратиться сам, нужна помощь, непосредственно связанная с работой твоего отдела, - потому что сказать, что волшебник мертв и лежит распластавшись на полу гостиной собственного дома с явными признаками пыток, не рискует даже под оглушающим.