Эрик абсолютно не смыслил в магии.
То есть, он имел о ней самое общее представление, но что толку от этого представления, если чем дальше, тем большим количеством непреложных фактов обрастала страшная гипотеза: мир медленно, но верно катится в магические тартарары? «Странное», «мистическое», «загадочное», «паранормальное» - все чаще эти слова звучали в обыденных разговорах, все чаще мелькали в заголовках новостных лент. Расспросив Ильяну, Эрик лишь подтвердил свои опасения: магический хаос добрался и до Кракоа, и кабы не защита, установленная мутантами-чародеями, не миновать беды.
Что-то происходило. Что-то большое, очень нехорошее и совершенно непонятное. Что-то, против чего были бессильны крепкая воля, экранирующий шлем и тонны расплавленного металла под поверхностью земной коры. Что-то, против чего Эрик не мог сражаться… в привычном смысле. Что-то, что ставило его на одну ступеньку не просто с рядовыми мутантами, едва способными поджечь сверчку без спичек или подвинуть кружку с кофе без рук, но даже с — немыслимо — с homo sapiens.
Неведение и бессилие невероятно злили. Эрик не привык чувствовать себя беспомощным и не иметь никакой опоры для строительства далеко идущих планов. Он должен был оберегать Кракоа. Должен был понимать, как это делать, не вредя ни острову, ни реальности. Ну, то есть… он ведь мог случайно навредить реальности? Так ли сильно она отличалась от электромагнитного поля планеты? Раздраженно переключая каналы на голографическом мониторе, Эрик мысленно поставил галочку напротив пункта «еще раз поговорить с Ильяной».
Будь его воля, он отказался бы от человеческого телевидения, но увы, правителю и защитнику новой нации необходимо было быть в курсе последних событий. Терпеть эти не обремененные интеллектом лица по ту сторону изображения и слушать их сбивчивый несуразный бред. К его большому неудовольствию, весь мир за пределами Кракоа будто бы сговорился: по всем каналам, во всех телепередачах снова и снова говорили о поразившем Землю мороке как о болезни. О болезни, с которой не справлялись чудодейственные лекарства — главный козырь Кракоа на мировой арене.
Чертовски не вовремя. Впору было подозревать мутантских врагов в диверсии, но… неужели у мутантов были еще и такого рода враги? По крайней мере, Эрик не помнил, чтобы он когда-либо переходил дорогу демону или… или кто там еще считался магическим существом? Дракон?
«Еще раз поговорить с Ильяной».
Или… с кем-нибудь еще, сведущем в магии.
Мысль о Ванде отозвалась в душе болью и горечью. Ухнула из головы куда-то вниз и сжалась вокруг сердца комом колючей проволоки. Они ни разу не разговаривали с тех пор, как вскрылась правда — странная и нелепая. В эту правду было так тяжело, так непривычно верить. Не будь доказательств, достаточно убедительных даже для такого старого упрямца, как Эрик, он и не верил бы.
Ведь верить в то, что в близнецах Максимофф сохранилась та самая любовь, что когда-то пронесли через ужасы концлагеря Макс и Магда, было куда приятнее.
— Чарльз, — он появился на пороге чужого кабинета так бесцеремонно и неожиданно, что впору было удивиться двери, открытой привычным образом, а не тяжелым ударом ноги. — Мне нужно знать местонахождение Алой Ведьмы.
Чарльз вздрогнул от неожиданности — он был слишком погружен в работу над очередной речью, чтобы услышать Эрика, — и поднял голову. Церебро лежал рядом на столе. В работе с бумагами он только мешал.
— Ванды? — Чарльз приподнял кустистые брови. Но в следующее мгновение удивление на его лице сменилось подозрительным прищуром.
«Нет. Не начинай. Просто ответь на чертов вопрос».
— Эрик, что ты задумал?
«Проклятье».
Эрик прищурился в ответ. Ему понадобилось несколько секунд на то, чтобы ухватить за горло встрепенувшуюся в груди змею, готовую не только оскалиться, но и хорошенько ужалить.
Почему нельзя было просто взять и ответить на вопрос? На простой, мать его, вопрос.
— Это личное.
Чарльз еще какое-то время смотрел на него, решая, а потом вздохнул, покачав головой:
— Обещай, что на этот раз ты не вынесешь ее на руках из особняка Мстителей после того, как она перебила половину команды, или что-то вроде того.
— Я не могу обещать того, над чем не властен, — криво усмехнулся Эрик. И, помедлив, добавил: — мне нужно поговорить с ней.
— Тогда дай мне хоть что-нибудь, чтобы знать, что я не пожалею об этом.
Чарльз положил руку поверх Церебро.
Эрик глубоко вздохнул. Змея хрипло зашипела, извиваясь в крепкой хватке хозяйской выдержки. Он мог бы. Мог бы позволить ей ужалить. Мог бы бросить что-нибудь резкое, махнуть рукой, развернуться и уйти, выразительно хлопнув дверью. Но… не стал.
Так было нужно. Ради чувств куда более важных, нежели ненависть, независимость и гордыня.
— Я без шлема, Чарльз. Возьми сам.
— Тебе слишком сложно произнести вслух?..
Мысль о том, что иногда работать с телепатами даже вполне удобно, запнулась на середине. Эрик недоверчиво дернул бровью. Что за упрек такой… причудливый? Как если бы они оба были не отцами-основателями мутантской нации, а двумя подростками, обсуждающими свои чувства в школьной курилке.
— Впрочем, чему я удивляюсь.
Прежде, чем глаза старого друга скрылись за сталью и голубым стеклом, Эрик мог увидеть в них укор. Предложением Чарльз не воспользовался.
И на том спасибо.

***

Чешская Республика со своим отношением к Кракоа еще не определилась. До заседания Ассамблеи ООН по вопросам мутантов оставалось чуть более двух недель, и время у них еще было, но… черт, как же хотелось определенности. Хотелось понимать, где друзья, где враги, а где — жалкие беспозвоночные, не способные принимать решения без пинка могущественного покровителя. По предварительным данным выходило, что правительство настроено скорее благосклонно, но — по не слишком понятным причинам — население его не поддерживало. Похоже, людям было важнее не ударить в грязь лицом и попытаться макнуть в эту же грязь мутантов, чем получить доступ к невиданным до сих пор здоровью и долголетию.
Раздумывая над ситуацией в стране, куда ему пришлось отправиться по горячим следам Алой Ведьмы, Эрик ловил себя на крамольных мыслях: он искренне жалел, что больше не может позволить себе пронестись над Прагой электромагнитным вихрем, разбрасывая скамейки, люки, фонарные столбы и автомобили. Положа руку на сердце — он скучал по этому. По панике, страху, крикам. По звону бьющегося стекла и захлебывающимся автоматным очередям — абсолютно бессильным против Мастера Магнетизма. По моментам, когда люди отчетливо понимали: они — не ровня своим старшим эволюционным братьям. Когда висишь над городом в силовом поле, а под ногами плещется океан ужаса, бессилия и огня, когда имеешь власть сохранять и отнимать жизни, когда твоей воле покорны фундаментальные силы вселенной, тебе не нужно никому ничего доказывать. Можно просто сказать: «Я — Бог», — и тебе поверят.
Все. Кроме, разве что, Мстителей и сочувствующих.
На сей раз от магического портала Ильяны Эрик предусмотрительно отказался. Было бы странно пробовать пройти через Лимбо, учитывая недавние беседы о «сломанной» магии. Из объяснений Ильяны следовало, что магический фон планеты сейчас больше походил на старый изрядно барахлящий танк: никогда не знаешь, доползет он до пункта назначения без приключений, заглохнет в болоте, загорится изнутри или внезапно выстрелит. Гореть в танке Эрику решительно не хотелось, поэтому он обошелся своими силами.
Вибрирующий зев червоточины захлопнулся за его спиной с таким звуком, будто кто-то ткнул шилом в плотный воздушный шарик, и мир вокруг на мгновение погрузился в гнетущую тишину. Эрик неприязненно поморщился, поправил федору из лилового фетра, одернул пальто, сунул руки в карманы и угрюмо побрел вперед, огибая ухоженные парковые деревья. Изученная накануне карта не соврала — уже через несколько минут из буйства полудикой зелени выплыло небольшое двухэтажное здание в классическом европейском стиле, выкрашенное в белый и светло-бежевый. Табличка на черном кованом заборе гласила «Lázeňská hotel ELIŠKA II». «Отель Элизабет II» — услужливо перевел смартфон. Эрик свободно говорил и читал на польском, но, увы, не на родственном ему чешском.
В отеле можно будет скоротать время на случай, если придется задержаться. Прикинув долгосрочные перспективы, Эрик все-таки решил, что занимать номер пока не будет. Успеется. Он рассчитывал разобраться с делами быстро.
Еще десять минут неспешной прогулки — и Эрик вышел на центральную улицу Велке Лосин, по какой-то одному Господу Богу ведомой причине названной в честь советской Красной Армии. Прошло столько лет, а отголоски беззаветной любви Союза к своим правителям и солдатам по-прежнему встречались даже в самых глухих уголках близлежащих стран.
Впрочем, не Эрику было их осуждать. Именно Красная Армия в январе сорок пятого стерла с лица Земли Освенцим.
Погода стояла пасмурная, а стрелка на здоровенных попавшихся на пути уличных часах медленно подползала к семи вечера. Перейдя не слишком оживленную дорогу, Эрик остановился напротив стойки с указателями. Некоторые слова он смутно узнал по аналогии с польскими, другие совсем ни о чем ему не говорили. Неясно было и откуда, собственно, начинать поиски. Отправляясь в Велке Лосины, Эрик предполагал, что появление здесь Мстителей станет событием достаточно знаменательным, чтобы с обнаружением Алой Ведьмы сложностей не возникло, однако… Пока город выглядел как типичный очаг жизни в провинциальной европейской глубинке. По улице, прячась в плащи и куртки от противного моросящего время от времени дождя, туда-сюда сновали местные жители. Туристы — а из толпы они обычно отчетливо выделялись — похоже, отгуляли утренние и дневные экскурсии и сейчас наслаждались национальной кухней, рассевшись по многочисленным теплым уютным кафешкам.
Никакого магического зарева, никаких взрывов, никаких чудовищ, никаких магов, никаких Мстителей.
Чарльз ведь не мог ошибиться? Или намерено послать Эрика в тьму-тараканье, чтобы проучить?
Одно радовало — вряд ли все эти люди знали, кто такой Магнето и как он выглядит. Они, безусловно, тоже слышали телепатическое обращение Чарльза, но смотрели ли после этого новости, видели ли вторую фигуру, стоящую у истоков новоявленного мутантского государства?
Даже если и видели, углядеть сходство между величественным закованным в белую броню воином и статным прохожим в драповом фиолетовом пальто смог бы только тот, кто хорошо знал Эрика в лицо.
И все-таки… что-то как будто было не так. Что-то, что назойливо зудело на задворках сознания, но стоило на нем сосредоточиться — и оно ускользало из рук, словно русалочий хвост, оставляя после себя манящий блеск чешуи и чувство мрачной глухой решимости.

Отредактировано Magneto (21.07.2022 21:38)