Бруннхильда никогда не страшилась часов рассветных. Напротив, утро, точно теплехонький мантлет, укрывало ее закорки. Пузатое светило окрашивало покатые нагорья  в оранжевый и желтый, пряча и переиначивая реальность разрухи. Но, подойдя ближе к селенью,  отчетливо чувствовался всего один запах. Пахло чаемой смертью.
Утро не могло ничего утаить от взора Валькирии, и дева увидела, как вдоль развороченной кромки крадется в жажде обманчивая тень. Ставя пяту одного сапога вплотную к носку другого, она торилась все ближе и ближе к здравствующим в благе.
Вопреки ожиданиям Шалки Дева  Щита не спешила расставаться с Арагорном. Хотя, это он скорее не торопил время. Чуя, как и хозяйка, потаенные тревоги новых мест. И то, что принесут они за собою.
Брунн ласково всколыхнула пальчиками белые волоски, проводя по гриве ладонью. В ответ  под толстой кожей пегаса затрепетали мурашки. В грядущих клубах пыли обломков Арагорн пристально смотрел на Бруннхильду с высоты в три аршина. У пегаса, как у всех его сородичей, были могутные кудлатые ноги. Его масть окраса снегов была нежна точно шелк. А четыре подкованные пазнокта, отливавшие черным блеском позволяли ему легко нестись вскачь по тучам. Лоб пегаса венчал длинный кольчатый рог из метала. У основания рога, в налобье доспеха шлемного громоздился алый алмаз, виднелись маленькие, червленые венки драгоценных граней, похожие на ветви диковинного дерева. Наездница-валькирия научилась понимать малейшие оттенки этого светящегося рисунка и по его сиянию определять настрой живого существа.
Рука ее осторожно коснулась каменья, стремясь ощутить его холодок. Арагорн протяжно заржал, ткнулся в шею деве мягкими губами. Он связал свою жизнь с жизнью Бруннхильды. Он рос возле нее, ждал, пока со временем между ними не завяжутся священные узы. Он всей силой души любил  Деву Щита.  Вековал, повинуясь ритму ее сердца. Страдал, когда страдала та. И плакал вместе с ней.
А слез в эту недобрую пору лилось немало.
Валькирия приобняла верного друга. Но вдруг почувствовала на себе еще одно внимание. Внимание ребенка. 
Чумазый Отпрыск Нагаркота сидел под обломком соломенной крыши, скрестив обхудалые костлявые руки.  Таращился пугливо прямо перед собой. Бросал вызов взглядом, непрошенным гостям. Брунн  оценила дерзость. Она обожала детей, но должна была отказаться от этого чувства. Став выбирающей убитых, она посвятила свое существование служению Одину и согласилась ставить его наказы выше всех своих мечт. Однако не могла отказать себе в доброй улыбке при виде любопытного чада людского.
Еще  один залп ржания, коснулся ветерком сознания. К нему добавился глас другой.
- Да, - Брунн очнулась от своей внутренней задумчивости и подняла очи на подоспевшую Уолтерс. - Ты права, Дженнифер. - Она трепанула Арагорна за ухо и отпустила его к небу. В облака.
- Копь  требует нашей проверки. Она точно знает, какая пришла беда. Быть может в недрах ее поселился тролль горный? Эти отвраты любят на завтрак поедать угли, поверь мне на слова. И на лик они зелены. Здешнему народу не за труд бы было спутать тролля с твоим родичем.
Решительный напор последовал ответом. Не мешкая и не стеная на прошенье о подмоге, Дева Щита рванула в сторону уцелевшего входа в шахту.

В лоне тверди было неясно. Мрак окутывал каждый угол, скрывая все тайны. Под пятами томительно похрумкивало и почванкивало, как в логове людоедов. Брунн встряхнула рукой. Ее ладонь машинально потянулась к незримому эфесу, дабы заставить длань клинка озарить непроглядность. Но шевельнув кнопулькой фонарика Шалки  опередила в сноровке воительницу. Ох уж эти людские технологии.
Адвокатша заставила световой шар взлететь над землей и он тут же заколыхался в горной дыре пьяным мотыльком.
Потупив очи, Валькирия обнаружила, что бойко ступает по затвердевшему помету и мослам нетопырей,  в жутком уймище копошившихся под тромпом пещеры.
«Визгливые твари!» - подумала Дева Щита. И вслед за ее мыслью дюжина двукрылых зубастиков, разбуженная светом, сорвалась с потолочины и с писком закружилась над девичьими головами.
Не обратив на это никакого внимания, Джен быстро и уверенно повела асинью за собой  вдоль горной стены. Темнота стала не такой уж кромешной, и, задрав голову, Бруннхильда разглядела широкую ломанную трещину в своде подземелья, сквозь которую как раз пролетала запоздавшая летучая мышка. Затем она вновь перевела взор на Уолтерс. Напряжение блуждало в глазах героини. Складка, возникшая у нее меж бровями и плотно сжатые челюсти, выдавали попытку сконцентрироваться.
Отчего-то Самая плохая детка во вселенной верила в гамма-лучи более, чем в троллей. Наверное, это было частью чопорного американского воспитания. И люди сами виноваты в том, что в погоне за наукой потеряли для себя огромную частичку сверхъестественного мира.
- Ныне, когда Мидгард настоль изменился, троллям нет в нем должного места.  Однако будь всегда начеку. - Постепенно Дженни сдалась, уверовав в не больно бредовую думу про троллей подруги. - Досель бдят они за своими диковинными владениями. - Бруннхильда определенно готовила свою познавательную речь и полагала, что ее гипнотического искусства риторики достаточно, чтобы не дать мисс Уолтерс усомниться в ее компетентности. - То уступом, поросшим мхом обернутся, то каменюкой здоровенной. Никогда не знаешь, откуда высунется их крючковатый нос. Но ежели этот нос ты все же в темени шахты приметишь, во-первых, тайну имени храни своего. Удар  силы великой – дело хорошее, только что с того удара троллю будет? Как щекотка, для младенца! Поскалится нечистый, да будет таков. Нам потом завалы разгребай. - Возможно, Валькирия никогда раньше и не сталкивалась с горными троллями. Но она надеялась, что инструкция по их истреблению  еще течет вместе со вчерашним пивом в ее крови. - Нет, сила не всегда решением проблем явиться может. А вот поболтать тролли с гостями пещер своих любят. Так же, как дубиной на селян примерных помахать. Только вот угощения из рук троллей, коль предлагать будут, тоже принимать нельзя. Поэтому, если  повстречаешь ты в ущелье не от гамма-лучей зеленого, выход один – пригласи его к свету: он окаменеет с появлением первым слепящего солнца.
Сигдрива самодовольно усмехнулась. Фонарь тем временем взъерошился лучом, все пуще расправляя тьму.  И еще одна затворенная стена показалась в конце пути узкого коридорчика, стирая с лица фатовство и мечтанья о детищах йотунов.
- Похоже, ты была права. Либо здешние тролли научились ставить двери с биометрическими замками. Они, вроде, парни не глупые.