Мифы и легенды? Женщина, плоть от плоти тех историй, что, оказывается, считались среди смертных сказочными, улыбалась. Пожалуй, Асгард смог бы повеселиться над такими подробностями, да и иные пантеоны не остались бы равнодушными, узнав о том, как вдруг исчезли из памяти тех, кто много лет назад чтил их как спасителей и героев; в прочем, людям свойственно было забывать всё то, что они не могли объяснить.
- Иггдрасиль реальнее, чем сама реальность, ибо он и есть её корни, - добродушно рассмеялась Альдриф. - Я знаю, как людям сложно это представить; даже мне... Выросшей на одной из ветвей его, сложно вообразить размах той кроны. Иггдрасиль - великое древо, что родилось из бездны, и оно связывает собой все девять миров, каждый - на своей ветви. Быть может, вся ваша наука как-то иначе объясняет это, но для того, чтобы понять, что никакими формулами не описать его, нужно увидеть тот ясень, чьё величие способно затмить славу любых королей. И всё то, что было связано с ним... С магией и волшебством... Всё это - реально. Смертные, увлёкшись игрою в науку и в превосходство, забыли об этом, но на самом ведь деле ни боги, ни эльфы, ни драконы никогда не пропадали.
Лёгкое движение крыл. Очи женщины на мгновение вспыхнули карминовым пламенем, что посрамило бы тартарианские костры. Высунувшийся было из-за камней зверёк, богато усыпанный шипами и когтями, пискнул и исчез в безопасной норке, решив, что он, в общем-то, совершенно не голоден и на самом деле его здесь нет вовсе.
- Так и есть, - согласно кивнула женщина. - Феникс не способен умереть навсегда - как воплощение всех живых, он будет существовать вечно, пока хоть где-то во вселенной есть жизнь, и умрёт в тот миг, когда мироздание исчезнет, похоронив с собой саму идею существования. Однако же у детей Ши'Ара нет легенд о фениксе - из всех смертных рас лишь вы, люди, встречались с ним так часто, что смогли запечатлеть его в сказаниях, а потому Гладиатор был уверен, что эту сущность можно убить. Ему повезло, что он не успел это проверить, равно как и повезло и всем нам.
Правда, им бы повезло намного больше, если бы ей всё же дали отрубить этому шизофренику с манией величия голову, но Гамора с Драксом повисли на своей подруге слишком крепко, чтобы у неё были реальные шансы наконец прекратить последствия идиотической внешней политики одной загордившейся империи. Однако в эти планы богиня посвящать юношу не стала - у него на лбу была написана творческая тонкая натура, которая запросто могла не оценить простоту и дальновидность расово верных решений.
Если уж кому и хвастаться такими перспективами, так это Тору. Тот, хоть и старался сдерживать яростность своей природной бушующей натуры, в результате всё равно оставался богом варваров и берсеркеров, так что он бы наклонности в делах управленческих младшенькой понял. Нет человека - нет проблем, и это, надо отметить, действует далеко не только на людей.
Вообще, мертвецы традиционно проблем доставляют куда меньше, чем живые - им не до того. У них свои дела, что поважнее.
- Такие камни впитывают любую магию. Телепортация, огонь, вода... Мало ли того, что можно хотеть иметь под рукой, - пояснила женщина. - Это как... Как Енот говорил... Как универсальный инструмент на все случаи жизни, что положишь - то и достанешь из него.
Задумчиво покусывая нижнюю губу, Энджела осмотрелась, повертев головой, потом тряхнула копной огненных волос. Да уж, Лимб был тем ещё местечком для жизни - даже Нифльхейм, далёкий, надо признать, от красоты и трепетности, казался не таким уж безнадёжным вариантом по сравнению со здешними красотами. Да и существа, которые здесь водились, хоть и не содержали в себе адского происхождения, мало напоминали приятных собеседников. Если так подумать, то у мутантов там, в Мидгарде, должны были быть просто катастрофические проблемы, чтобы они предпочли синему небу и яркому солнцу здешнее вялое освещение и растительность в колючках.
Кто их разберёт, в прочем.
- На Пески Времени, увы, не действует волшебство... Кроме того, они, если верить слухам, умеют перемещаться по этому миру и, скорее всего, уползут прочь, разочаровавшись в добыче, займут место подальше. Единственное их отличие - почва, резкая граница между золотом и чернотой. Вам всем нужно быть внимательнее, ведь в Лимбе много ловушек, и не все из них знаю даже я. Полетели, - решила Бескрылая спустя пару секунд раздумий, и во взгляде её промелькнуло что-то ребяческое, озорное. - Разомнёмся. Догоняй!
Золотые крыла, размахом почти в два раза превосходящие кроваво-красное оперение Джоша, развернулись с мягким шорохом, и Охотница взмыла в воздух без малейшего перехода, даже не отталкиваясь от земли. Воздух привычно запружинил под тугими рывками маховых перьев, когда она ушла ввысь, запел в ушах, царапаясь о серебристую тиару. Лететь тут было от силы пару минут, однако Альдриф заложила несколько больших кругов, наблюдая за происходящим внизу всевидящими прозрачными глазами: не сказать, чтобы ей было слишком интересно, но какая-то часть интуиции, звонким голосом нашёптывающей в подсознании, подсказывала, что асинье ещё предстоит сюда вернуться, и женщина, идеальная память которой хранила событий многовековой давности, старалась запомнить то, что могло оказаться важным. С далёких рудников доносился мерный звон кирок.
Полёт затягивал, и с большим трудом богиня выскользнула из этого волшебного чувства.
Опустившись на пороге школы, Альдриф прикрыла глаза и глубоко вдохнула воздух. Её чутьё, обострённое до невероятных пределов, что не мерещились даже ни одному зверю, угадывало знакомые ноты, и красивые пухлые губы воительницы вдруг тронула быстрая, чуть смешливая улыбка. Знакомый аромат принадлежал Эмме Фрост - она хорошо помнила эту роскошную женщину, и, пожалуй, даже не ждала, что сможет встретить её в этом безрадостном месте.
- Я и не знала, что Белая Королева вернулась в цивилизацию, да ещё и в таких безрадостных декорациях, - произнесла медноволосая, толкая рукой, что была облачена в латную перчатку, входную дверь.