По лицу генерального секретаря нельзя было прочитать ничего, кроме форменной азиатской вежливости. Республика Корея стала одной из немногих стран Дальнего Востока, принявших сделку, но Чарльз ощущал скорее заинтересованность, чем симпатию.
Впрочем, сегодня на собрании не Пан Ги Мун говорил за свою страну.
— От имени генеральной ассамблеи ООН, имею честь приветствовать в Организации Объединенных Наций глав правительства Государства Кракоа Их Превосходительства Чарльза Фрэнсиса Ксавьера и Эрика Магнуса Леншерра. Я предлагаю им обратиться к ассамблее.
Сдержанные аплодисменты. Им вторили тяжелые шаги за спиной, остановившиеся на полшага позади — вопиющее исключение из правил, второй докладчик, который, на самом деле, не собирался говорить, но и остаться в стороне не мог. Никогда. Внизу, по ту сторону сцены тянулись длинные дуги-ряды столов. За каждым — дипломаты, переводчики. Каждый со своей табличкой и микрофоном. «Федеративная республика Германия», «Республика Польша», «Королевство Бельгия», «Индийский союз». Дальше, у стены, на стульях уже без столов, сидели слушатели и репортеры. Навесу делали заметки в блокнотах, нервно мусолили в руках ручки, выстукивали чечетку на тач-скринах.
Гигантский лекторий. Но среди собравшихся нет тех, кто пришел сюда сегодня, чтобы научиться чему-то новому.
Листы с заготовленной речью легли на зеленовато-мраморную серпентинитовую трибуну. Чарльз поправил их, педантично выровнял края. Взгляд скользнул по собственным запястьям, фиксируя, что все в порядке: рукава не мятые, запонки не сбились, не расстегнулись, белые манжеты рубашки выглядывают из-под пиджака ровно как и должны. «Живая» ткань легко возвращалась к первоначальному виду, одному из набора образов, заложенных в нее. На официальных мероприятиях Чарльз по-прежнему придерживался старого стиля: человеческого. Он не собирался шокировать почтенную публику. Не внешним видом точно.
На фоне делегации Атлантиды все равно не получилось бы. Их узорчатые скафандры, наполненные водой, неизменно выделялись на строгом черно-белом фоне.
— Господин председатель, дамы и господа, — Чарльз поднял глаза от бумаг к залу. Не первое его публичное выступление. Благодаря структуре мозга его память превосходила человеческую. И все-таки, с конспектом он чувствовал себя гораздо уверенней, — Для меня честь говорить с вами от имени народа мутантов. Не как самопровозглашенный активист и правозащитник, коим вы меня помните, а как лидер нации, признанный двумя миллионами своих собратьев.
Серьезная и сосредоточенная, Кэрол Денверс наблюдала из дальних рядов. Так пристально, что, казалось, почти не моргала.
«Надеюсь, ты поймешь меня. Все, что я делаю...».
После всего, что они с Кэрол прошли вместе, было бы невероятно жалко потерять ее. И настолько же предсказуемо. Если конфликт случится, их роли предопределены.
Сегодня Чарльзу предстояло убедить не Кэрол. Она уже задала свои вопросы, задолго до этого заседания.
Если Чарльз найдет правилные слова, им не придется выбирать стороны.
— О признании я пришел просить и вас. О признании Кракоа правопреемником Дженоши, с сохранением всех международных обязательств, взятых ей в прошлом. Пришествие Мефисто оставило Хаммер Бей в руинах. Мы дали его жителям новый дом. На Кракоа. Я не верю в счастливые и проклятые имена, но история Дженоши полна ужасов и несчастий: на ней наш народ пережил рабство и два истребления. Поэтому мы и начинаем заново. С другим названием и реформированным правительством. Настало время признать: Дженоша погибла еще давно, в огне орудий Дикого Стража. Но ее граждане живы. Два миллиона душ, со своими надеждами и мечтами. И они видят в нас защитников своих интересов, тех, кому они готовы доверять и за кем следовать: доля предпочевших иммиграцию переезду на Кракоа составляет менее пяти процентов. В других обстоятельствах эта цифра могла бы показаться высокой. В наших же... к сожалению, ожидаемой.
Он столько раз репетировал. И все же, говорить перед толпой чужаков — не то же самое, что перед друзьями и учениками. Чарльз слышал их мысли. Равнодушные, злорадные... нет, были и сочувствующие. Обеспокоенные. Но как же мало.
Пальцы сжали край трибуны, а голова вмиг стала слишком тяжелой для шеи. В воспоминаниях бесстрастный голос Церебро снова начал обратный отсчет. Давно затихший психический крик звучал в ушах.
Их было шестнадцать миллионов. Гораздо больше, чем людей в этом зале. Во всем Нью-Йорке.
Тех, кто остался, без труда вместил бы Манхэттен.
— Всем желающим покинуть страну с нашей стороны была оказана посильная помощь.
Как будто за пределами Кракоа их ждет хоть что-то хорошее. Но это их выбор. Чарльзу оставалось только надеяться, что первый шок пройдет, и пелена падет с их глаз. И они вернутся домой. Туда, где их всегда будут ждать. На Кракоа.
Только бы не в гробах.
— Прошу вас: дайте своим гражданам тот же выбор. Позвольте мутантам и их семьям беспрепятственно пересечь границу. Мы, со своей стороны, готовы взять все затраты, предоставить транспорт, любые технические средства. Все, что потребуется.
Тени прошлого таяли, возвращая ясность мыслей. И все-таки, Чарльз звучал куда эмоциональнее, чем минуту назад, когда говорил об обезличенных фактах, а не о конкретных людях.
Мутантах.
Люди за общими столами переглядывались. Перешептывались. В скучающих глазах загоралось любопытство. За цифрами и общими фразами появлялась чужая история, живая и настоящая. Такое любят все, от зевак перед телевизорами до присяжных в зале суда. И политики, решающие судьбы мира — не исключение. Такова уж человеческая психика.
Пускай они не на суде и приговор мутантам не грозит, Чарльз нуждался в симпатии не меньше, чем убийца, рассчитывающий на снисхождение. Но располагать к себе не значит лебезить.
— Знаю, мое обращение к миру многих возмутило. Даже напугало. Но я вынужден поступить так. Из любви к своему народу. Взгляните на статистику, — Чарльз взмахнул рукой, указывая в пустоту за собой: здесь не было ни доски, ни проектора, чтобы проиллюстрировать сказанное, — за последние три года число насильственных преступлений против мутантов, в пересчете на тысячу населения с икс-геном, возросло в полтора раза. После Дня М прошла волна насилия против утративших силы. В большинстве случаев преступник либо не был найден, либо отделался минимальными сроками, штрафом. Буквально в этом году, когда планету накрыл терригеновый туман, во всем мире были зарегистрированы двести двадцать одно обращение о мутантах, запертых или иначе оставленных на пути следования облака. Полиция не успела ни на одно. Понимаю, в мире, где каждый день умирают сотни тысяч, цифра кажется смешной. Но мы говорим о днях, когда мутантов не было и миллиона. Об одном из тысячи. О подростках, запертых собственными родителями в домах. О тех, кто просил увезти их, но вместо обещанной помощи получал поездку совсем в другую сторону.
О насилии и предательстве. О нарушенных обещаниях. Обо всем том, из чего всю историю складывались отношения двух ветвей рода homo.
— И хотя значительной части моих собратьев повезло не стать жертвами физического насилия, по данным Mutantes Sans Frontieres за 2015... — год, когда не было ни государства Дженоши, ни тем более Кракоа, — ... больше половины очевидных и открытых мутантов сталкивались с дискриминацией на рабочем месте, а при получении образования — почти девяносто процентов. Большая часть из оставшихся десяти процентов обучалась в специализированных заведениях для мутантов либо мета-людей в целом.
Сегодня Чарльз пришел без Церебро. И он пользовался этим — и созданной им же паузой, — чтобы встретиться взглядом с каждым, кто и сам смотрел на него, а не уткнулся в бумаги и телефоны.
С каждым, кто мог изменить эти страшные цифры — но не сделал ничего.
«Вы не справились».
Как и он сам. Но Чарльз хотя бы старался.
— С прискорбием заявляю: ни одна страна с преобладающим человеческим населением не безопасна для мутантов. Правительства не принимают законы, направленные на защиту мутантов, не проводят социальных компаний, призванных повлиять на общественное мнение, не создают структур для борьбы с неравенством. За всю новейшую историю было создано всего две организации, боровшиеся за права мутантов, оказывающих нам правовую, медицинскую и психологическую поддержку: Mutantes Sans Frontieres Уоррена Уорингтона III и Корпорация Икс, основанная мной. Обе — частные. Вместо центров помощи ваши страны строили лагеря для мутантов. Даже такие известные поборники свободы и равенства, как Канада.
Как же Чарльз разочарован...
Это крах. Дело всей его жизни, величайшее заблуждение и то, что заставляло день за днем вставать и продолжать бороться умерло вместе с Чарльзом. Но он воскрес, а его вера — нет. И Чарльз пришел в штаб-квартиру ООН, чтобы развеять ее пепел на глазах у мира.
Нельзя проваливаться так глубоко в себя. Надо сосредоточиться на слушателях. На улыбчивом лице Далтона, словно сошедшего с рекламного плаката шестидесятых — просто дистиллированный американец. На латверийце, неуловимо похожем на давно покойного диктатора. На огоньках камер далеко за ними. На знакомом голосе, выделяющимся на фоне осмоса чужих мыслей, проникающих с каждым вдохом в разум: «Соберись, Чарльз». Голосе твердом настолько, что забота почти не угадывалась. Раздраженным, с подспудным: «Не показывай им свою слабость».
Но люди любят уязвимых. Их называют открытыми.
— У меня была мечта. О прекрасном мире, где люди и мутанты смогут жить в согласии. Пятнадцать лет своей жизни я положил на ее воплощение. Порой казалось, что успех уже близок... Но стоило мне отойти в сторону, как я увидел, что мой труд — Сизифов.
Два микрофона и расставленные по залу колонки делали свою работу — ссутулившегося, понизившего голос Чарльза по-прежнему слышали в каждом углу, за каждым столом.
Хватит. Он пришел не ради скорби о том, чему не суждено сбыться. Сегодня день не похорон мечты, а рождения нации. Народ мутантов все еще нуждался в Профессоре Икс. В них с Магнето. И они поведут, расправив плечи и гордо подняв голову.
После всех падений, потерь, ошибок. Они не сломлены.
— Наши народы не могут жить вместе. Но, я верю, они все еще могут жить в мире. И вот что я предлагаю: безопасное место для носителей икс-гена, где они не столкнутся с дискриминацией. Для вас же это возможность сложить с себя обязательства, которые вы не смогли выполнить. Обязательства перед своими гражданами-мутантами.
Чарльз протянул ладонь для рукопожатия никому и всем. Буквально и фигурально.
— Не бойтесь наших амбиций. Как знак мирных намерений, примите сам факт существования Кракоа: когда мы нуждались в землях, то не захватили их, не нарушили чужие границы и даже не претендовали на спорные территории. Если вам кажется, что homo superior как вид угрожают гегемонии homo sapiens — смотрите, мы оставляем вам Землю. Уходим. И просим лишь не оспаривать наше право на два крошечных тропических острова, населенных лишь нами. Право самим решать, как жить, устанавливать законы и порядки, отвечающие нашим нуждам.
«Специфическим». Как если бы они были отклонением от нормы. Недостатком. Словно между уроками полетов в школе и потребностью в пандусах для инвалидного кресла стоял знак равенства. Чарльз не должен был так думать, но все никак не мог перестроить образ своих мыслей. Ведь среди людей так и было. Меньшинство, нуждающееся в особых правах и условиях для полноценной жизни — вот кем являлись всю свою историю мутанты.
Настало время измениться. Взглянуть на себя глазами мутантов, а не людей.
— Разумеется, я пришел к вам не только с просьбами и символами. Кракоа есть, что предложить взамен. В первую очередь речь, разумеется, о уже известных вам лекарствах. Хочу поблагодарить Израиль за предоставленную нам возможность провести демонстрацию их эффективности, и поздравить семьи Алданы Моековой и Юхани Виртанен с их выздоровлением. Для всех, кто еще не готов дать ответ, мы объявляем нашу сделку бессрочной: любое государство, согласившееся передать Кракоа всех заключенных носителей икс-гена, находящихся на его территории, мгновенно получит доступ к кракоанским лекарствам.
Габриэлла тоже была здесь. Конечно же. На ее столе стояла табличка «Государство Израиль». Если бы не ее помощь, их шансы сократились бы в половину. Может, потом, после собрания, Чарльзу удастся с ней переговорить? Не официально, как политик с политиком. Просто... сказать спасибо. Узнать, как у нее дела. Тогда, в госпитале, они едва успели поговорить, и все больше о нем, о Чарльзе, и том, что он затеял.
Осталась ли у них теперь такая привилегия?
— Кроме лекарств, мы предлагаем вам решение «мутантской проблемы». Любая страна, признавшая суверенитет Кракоа и согласная на размещение Врат в своих границах, сможет потребовать от нас вмешаться в любой конфликт с участием мутантов. Мы прибудем так быстро, как только сможем. Те же потери, которые наши команды не смогут предотвратить, Кракоа обязуется возместить в полном объеме. Но взамен требуем передачи всех вовлеченных мутантов Кракоа для суда либо психологической помощи.
В человеческое правосудие для мутантов Чарльз больше не верил. Да и кого судить? Детей, случайно выпустивших свои способности в ответ на агрессию? Загнанных в угол жертв? Бежавших из тайных лабораторий и вынужденных воровать? А ведь среди «преступников» таких хватало.
Им надо требовать, а не просить. Человечеству стоило быть благодарным за то, что мутанты искали мира и сепарации, а не правосудия. Но никто в этом зале не согласился бы с Чарльзом, скажи он такое. Никто, кроме Эрика.
— За годы мы, мутанты, успели зарекомендовать себя в борьбе с катастрофами антропогенного и природного характера. Так, в 2012, — Чарльз полуобернулся, чтобы краем глаза видеть Эрика, его плечо в белоснежном пиджаке, край лиловой рубашки, — мой друг Магнето в одиночку спас Сан-Франциско от землетрясения, остановил обрушение моста Золотые Ворота и не позволил ни одному автомобилю рухнуть вниз. Ни один человек тогда не погиб. И хотя «Люди Икс» больше не являются в привычном смысле командой супергероев, мы по-прежнему готовы прийти на помощь нашим союзникам. Я веду речь не только об эвакуации и устранении последствий. Торнадо, землетрясения, ураганы, ошибки инженеров: вовремя вмешавшись, мы можем предотвратить их. Разумеется, мы уважаем чужие границы и не станем вторгаться в них даже с самыми благими намерениями без официального запроса.
С какой стороны не посмотри, щедрые дары. Но Чарльз уже ощущал гнев и возмущение. Некоторые люди скорее утонут и потянут за собой всю семью, чем примут помощь от мутантов.

Отредактировано Professor X (09.08.2022 08:45)