- Ылигоччецт ылтьфйцт!
Заклинание вспыхнуло насмешливо красными искрами, отозвалось болью в каждой фаланге пальцев, но не собралось в то, что нужно. Стефан скрипнул зубами, взял карандаш и пометил – сдвиг на 10 символов не работает.
- Так, хорошо, - «какое к черту хорошо» так и напрашивалось, но он сдержался, процедив это с остервенелым смирением, за которым скрывается непоколебимое упрямство вперемешку со злостью, - еще раз. Сдвиг на 11 символов…
Буквы, полученные от Вали в обмен на беспамятного Локи, работали не так, как он привык. Когда-то, еще до разрушительного слияния миров двух вселенных, он был главным Черным Жрецом, или, как его звали другие, Глазом. Ему быстрее других далась вся суть сложнейшей из магий всех реальностей – Слова, позволяющие буквально редактировать самое мироздание и все, что только можно придумать. Даже с частью Слов Стефан мог начисто переписать реальность так, как ему заблагорассудится… но для него, как и всегда, магия была инструментом. Ему не нужна была власть, как не нужно было захватывать мир и становиться богом.
Он уже был богом и ему не понравилось.
Но сложность обладания Словами заключалась в том, что при потере части Букв, менялся и шифр, с помощью которого можно было составлять заклинания. Вместо пропущенных Букв требовалось подставлять другие, но со специальным «ключом» - по сути, знаком, чтобы Слова понимали, что требуется сделать. Это была крайне отзывчивая магия, но настолько сложная, что поиск расшифровки занимал мысли Стефана уже второй день.
Или третий?..
Он потерял счет времени. Не ел, не спал, не пил. Обкладывался исписанными листами с возможными расшифровками, десятками и сотнями проб и ошибок. Ошибки преследовали его, словно напоминая, по чьей вине магии в этом мире осталось всего на два дня. И двух волшебников.
Хотя сам Стрэндж ощущал себя не более, чем бесчестным вором, принесшим в жертву кого-то… кого нельзя назвать «другом», но можно – временным союзником. Правильно ли это было? Все внутри снова и снова твердило – да. Другого выбора не было. Разумеется, он мог обратиться в Асгард за ветвью Иггдрасиля, чтобы восстановить лей-линии Земли, но чтобы затребовал Асгард? Зная аппетиты всех правителей этого царства, Стефан мог утверждать – как минимум, половину мира. Ни больше, ни меньше. Или Верховного Волшебника в рабство. Или вообще начали давать «магию в аренду», и от этого любой бы маг содрогнулся. Особенно если бы узнал, по чьей милости магия в Мидгарде закончилась.
Все больше размышляя об этом, он раздумывал и над тем, как все-таки перезапустить лей-линии в нынешних обстоятельствах. Проще всего – попросить ветвь или на что-то обменять. Но у него ничего нет… а приносить в жертву уже более близких союзников он не собирается. Значит, придется заключать сделку с Мировым Древом. Оно, конечно, в рабство никого не попросит и половину мира не затребует, но и его задания бывали довольно… специфичны. Он помнил еще из рассказов Древнего, что Иггдрасиль, в обмен на свои плоды, отправлял героев на те еще злоключения. Уходили сотни, возвращались единицы.
Но здесь, по крайней мере, пострадает он один. Ставки росли.
Выдох. Стрэндж закрыл глаза, вытянул руки над небольшой пентаграммой на полу – единственное чистое место, свободное от исписанных до черноты листов бумаги. Оплывшие восковые свечки разных цветов и ароматов – не было времени искать «истинный воск», потому пришлось воспользоваться магазинными из ближайшего маркета, мерно горели, подпитывая силой стихии огня его тщетные потуги раскусить код полученной магии.
- Льщуяззхжг льгмеъжг!..
И тут же заклинание словно перевернулось, вспыхнуло, объяло его руки и загудело, сводя руки до судороги.
- Святыми свитками!
В его руке появились очертания свитков – тех самых, что он давным-давно запрятал в одно карманное измерение. Стефан стискивал эти два свитка, зная, что они сейчас бесполезны, зная, что для них нужна магия хаоса, но черт подери… это было уже что-то!
- Двадцать семь, - наконец произнес он себе под нос, складывая свитки в центр пентаграммы, - ключ – двадцать семь, сдвиг, чтоб меня!
Значит, оно работает. Слова можно подстроить так, чтобы они работали как обычные заклинания… но не совсем. Требовалось потренироваться с ними еще и невербальных заклинаниях. Впрочем, у него все равно не было ничего…
Стук в дверь. Стрэндж выпрямил спину, нахмурился. Разве он кого-то ждет? Не то, чтобы он сильно распространялся о том, где обитает… и не то, чтобы сильно скрывался. Кто-то мог узнать и от него самого, но он как-то подзабыл, кому рассказал. Видимо, всем, кто мог прийти и постучать в дверь.
Поднялся с пола и двинулся к двери – благо, до нее от гостиной было довольно близко. Открытое пространство, описываемое как «квартира-студия», было похоже на лачугу безумного отшельника, зациклившегося на какой-то чудной формуле. Ну, в каком-то смысле, так это и было.
Распахнув дверь, Стефан приподнял брови.
- Ванда?..
Выглядела она хорошо, а вот он – не очень. Кажется, он забыл о встрече. О да, точно забыл. Потому растерянно потер щеку с явными следами трехдневной щетины, затем рассеяно провел рукой по несвежей рубашке. Видок у него был, наверное, тот еще.
- М-м, да что ты говоришь, - услышав про «вопрос о магии», он тут же кисло помрачнел. Перед Вандой можно было не строить из себя всеведущего и невозмутимого волшебника. Во всяком случае, явно не в этом виде.
- Вроде магию отключили, теперь у тебя не должно быть проблем.
«И вопросов», чего он не договорил. Это было не очень вежливо. Как и то, что он и так сказал.
- Похоже, что я в порядке? – спросил он довольно спокойно, но по нему было видно, что он устал отвечать на такой вопрос. Или очень много думал о том, как на него отвечать, и по итогу не нашелся хоть с каким-то вариантом. – Да и кому нужен маг в мире без магии?
Вопрос был риторическим, но говорил больше, чем есть.
И все-таки… Стефан напряженно рассматривал Ванду, думая две вещи.
Первая – она не так давно вернулась в свое тело из того амулета, столкнулась с проблемами братца, получила новый шанс и лишилась магии, но все равно пришла к нему с «вопросом». Вряд ли это касалось каких-то ее ошибок, сделанных исключительно из благих намерений. Попросту потому, что магия хаоса, как и другие магии, была «временно отключена по техническим причинам». Следовательно, она пришла сюда из-за чего-то серьезного.
Вторая – она была и его ученицей, и союзником, и даже, как он смел думать, подругой. Крамольные мысли перевести их отношения в плоскость погоризонтальнее у него порой проскальзывали, но он имел смелость от них отмахиваться. Опасно смешивать порядок и хаос, еще опаснее – пользоваться тем доверием, что ему выказывала Ванда. Но даже не это было важно, а то, насколько его собственное доверие к ней было велико?
Ему верили многие, даже слишком многие. Он умел заручиться поддержкой, годами организовывая то, что, казалось, организации не поддается. Но сам Стрэндж верил очень и очень малому числу живых существ. Настолько малому, что можно было перечислить на пальцах одной руки.
Входила ли в эти «пальцы» Ванда?
По мере размышлений взгляд Стефана становился тяжелее, как и затянувшееся молчание.
Протяжно вздохнув, он оттолкнулся от двери, развернулся и пошел внутрь. Прямо по исписанным листам.
- Входи, - наконец хриплым голосом пригласил, дошел до дивана, смахнул бумаги и сел. – Присаживайся, что говорить в дверях. Что за вопрос?

* непонятный набор букв - фраза "Святыми свитками" в шифре Цезаря со сдвигом символов

Отредактировано Doctor Strange (23.07.2022 14:09)

Стефан молчал. Не потому, что ему нечего было сказать – о, поверьте, было, и очень многое. Но Ванда пришла не затем, чтобы слушать его уставшее ворчание, полное яда отчаяния, а чтобы он выслушал ее.
Это понимание дается очень… малому числу людей. Все бегут, не в силах послушать другого, прислушаться к нему, понять, что стоит за его словами, взглядами, жестами. Привыкнув к неоднозначности магии, Стрэндж часто не только слушал, но и смотрел. Внимательно, пристально, рассматривая и самого человека, и его ауру. С последним сейчас было напряженно, но в остальном-то…
Ванда была готова уйти. А потом, как он предполагал, она возьмет билет до ближайшего аэропорта, доедет на козлах до этой Паленки и… пропадет, как все предыдущие. Не на зло ему или кому-то еще, не потому что «гладиолусы», а потому что сейчас Ванда стала такой же обычной, как и многие миллионы других.
Но и правда, что там может происходить?
- Что угодно.
Ответил он самое очевидное, переведя взгляд с Ванды на огромное окно во всю стену. Не круглое, как в Санкторуме, но тоже позволяет смотреть на город, думая совсем не о городе, а о чем-то далеком и масштабном.
- Если я верно помню, там где-то были храмы майя, - не прикидываясь всезнающим, Стефан устало потер переносицу, прикрыв глаза. – И в Паленке велись раскопки… Храма Солнца?
На ум пришел бог-тигр, спрятавшийся и «спящий» в одном знакомом Старке. Поэтому Стрэндж медленно перестал тереть переносицу, открыл глаза, хмуро уставившись куда-то перед собой.
- От кого, от кого, а вот от тебя не ожидал ошибки новичка, - посмотрев на Ванду, опустил руку на колено. Это не звучало укором, а было что-то вроде дружеского подначивания. – Магия не совсем ушла. Если бы она ушла совсем, Земля стала бы мертвой. В нашем мире магия настолько тесно переплетена с самой жизнью, что уже стала неотделима. Так что… скажем так, девяноста пять процентов магии ушло. Но пять все еще есть. Где-то. Тонким слоем размазано по планете, спрятано так глубоко, что умудрилось сохраниться.
Он замолчал, размышляя. Отдать это Мстителям, которые сейчас способны хоть что-то противопоставить – вариант, но…
- Мстителям? – на всякий уточнил, качнув головой. – Пантера или Тони, возможно, что-то и сделают, но если там и правда что-то, связанное с магией, мы лишимся Мстителей за один присест. А Тони еще слишком неопытен как Верховный, ему еще учиться и учиться.
Стефан снова устало потер глаз, окидывая взглядом «гостиную».
- А сама ты последуешь участи туристов, которые не успели понять, что стало их концом, - бесстрастно добавил, приподняв руку в воздухе. – Да и как ты помнишь…
Привычное заклинание телекинеза, сдвиг на двадцать семь символов…
Воздух загудел, завибрировал, и все листы в комнате поднялись в воздух. Стефан выглядел напряженным – он поддерживал заклинание, которое даже невербально, но сработало! Огромные «хлопья» бумаги плавно слевитировали в одну огромную стопку у окна.
- У меня всегда есть козырь в рукаве, - побледнев, Стрэндж все-таки довольно улыбнулся. – Правда, порталы я пока не пробовал.

Отредактировано Doctor Strange (06.08.2022 23:27)

- У меня был выбор? – Стефан почти возмущенно приподнял бровь, но это был, скорее, жест удивления. – Ты ведь пришла не за тем, чтобы получить отказ.
К нему редко обращались с проблемами, которые могли решить «рядовые» маги, но сейчас любая магическая проблема была вообще ни для кого. Во-первых, потому что магии не стало. Во-вторых, потому что если даже полпроцента от имеющейся магии вылезло в виде волдыря, несущего потенциальную опасность, необходимо его вспороть. Жизненно необходимо. Хирургически точным лезвием, чтобы… не расплескать.
Пока Ванда сохраняла разум в плоскости бытовой реальности, говоря о билетах, самолетах и прочих привычных для простых смертных вещей, мысли Стрэнджа улетели даже за грань мира вещественного. Он откинулся на кресле, снова уставившись в окно – на невнятно серое небо, затянутое облаками. Ведь, если в Паленке и правда осталось что-то из магического, они могли бы… не столько разобраться, как того требовала логика и здравый смысл, а использовать. Времена был отчаянными, и каждая крупица магии была на вес золота.
Максимофф будто подслушивала его мысли. Потому-то задумчивый взгляд медленно перешел на нее, тяжело и въедливо рассматривая, словно проверяя на каких-то своих весах все «за» и «против».
Она была права – там могла быть магия. Паленка могла стать для них золотой шахтой, а они – кладоискателями, правда, кирка была у них одна на двоих. Ужасно так думать, ведь эта «шахта» или стала, или могла стать могилой для многих невинных… Потому Стефан с трудом отвел взгляд в сторону, мельком подумав, что даже сейчас Ванда выглядит как-то… приятно уязвимо, вызывая щемящее желание защитить ее от целого мира.
И это при том, что он запретил себе думать о ней в таком ключе.
При том, что она всегда могла постоять за себя.
«Все равно хочешь отправиться?»
- Вот поэтому я иду с тобой, - протяжно вздохнул он с уставшим видом – не то от собственных изысканий, не то от применения заклинания, не то от чего-то еще. – Мне как раз надо было… опробовать имеющиеся возможности в менее густонаселенных условиях.
Ванда не стала спрашивать, откуда у него магия. Не уточнила, почему у него, когда весь мир уснул без магической подпитки, все еще складывались заклинания от пасов руками. Это был акт доверия? Но ведь и про титул Верховного она, кажется, все еще не спрашивала… или все это было оставлено на сладкое – длительный перелет в Мексику?
Оказаться запертым на многие часы в ограниченном пространстве самолета, где крайне сложно избегать разговоров, было для него куда хуже, чем сражаться с Дормамму, Кошмаром, Мефисто или кого там могло принести очередным кривым течением судьбы.
- Советую обмотать колючей проволокой. Дерево я не зачарую, а вот металл – вполне, - невольно улыбнувшись, Стефан поднялся из кресла. – Не будем терять времени. Хотя мы его все равно потеряем – я не помню, куда дел свой паспорт.

Отредактировано Doctor Strange (06.08.2022 23:49)

Три часа – не так много в масштабах Вселенной. Стефан патетично скосил взглядом на Ванду, развернулся и провел рукой по пространству, словно бы смахивая с него… невидимую пыль или эфемерную пленку, заметную ему одному. На деле же это был всего-навсего привычный жест, за которым раньше могло последовать хоть что-то, а сейчас было больше моральным ритуалом.
- Тогда стоит сразу и билеты забронировать, - сосредоточившись на маленькой точке в пространстве, Стрэндж упорядочивал мысли вместе со словами, - и вызвать такси.
Он отошел чуть дальше, за кресло, оставив между собой и Вандой не только мебель, но и пространство. Все еще не зная, как доставшаяся ему магия может себя вести, старался свести ущерб к минимуму, и уж совершенно точно не желал навредить Максимофф.
Будь у него все Слова, весь набор Букв, он и не подумал бы тревожиться и «рассматривать возможности», «тренируя» их вдали от города. Но он получил лишь часть, и пусть даже с ней он был могущественнее богов, эту мощь требовалось применять… осторожно. Чтобы, поднимая спичку, не взорвать половину Манхэттена.
Стефан заговорил, и слова, срывающиеся с его уст, были похожи на невнятный бред сумасшедшего – невозможные слога, несочетаемые звуки, искривленные слова. Но по мере говорения они каким-то образом становились понятны, настолько, что можно было хлопнуть себя по лбу – «и как я раньше не догадался». Но попытка расслышать и разобраться, что он говорит, рассыпалась в прах. Произносимые слова все равно оставались загадочными историями, которые прекрасно знаешь, слушаешь запоем, но никогда не сможешь повторить.
Казалось, само пространство прислушивается к его речи, тянется всеми возможными способами. Очертания предметов загудели, размывались, будто к ним быстрой рукой дорисовывали лишние линии. Стрэндж, прикрыв глаза наполовину, не замечал – ему нужно было кое-что от мироздания, и он пытался объяснить, что именно.
Говорить со вселенной на ее языке было… до утомительного сложным.
Сначала пространство недовольно вспыхнуло светящимся шрамом, но не раскрыло этот самый шрам. А затем, когда Стефан заговорил громче, словно усилив напор, наконец вздохнуло – четкий звук, похожий и в тоже время абсолютно непохожий ни на что ранее слышанное, вздоха пронесся по комнате – шрам стал небольшой дверью, похожей на дверцу книжного шкафа.
Дверцу, висящей прямо в воздухе.
На лбу Стефана выступил холодный пот. Его лицо заметно побледнело, губы приобрели цвет глубокой нездоровой синевы, щеки впали, а руки знакомо затряслись. Игнорируя все это, он потянулся к дверце, открыл ее.
Это и правда было похоже на книжный шкаф… если у книжного шкафа, вместо задней стенки, могла быть огромная пасть с невероятным количеством клыков.
- Шоколадный пудинг, - устало произнес Стефан, и клыки медленно дрогнули. А затем, когда он протянул руку, из-за этих клыков показался длинный язык, покрытый не то пупырышками, не то присосками, и очень преданно коснулся – видимо, лизнул – тыльную сторону ладони Стрэнджа.
Она тут же покрылась волдырями. Волшебник, стиснув зубы, приподнял «ошпаренную» руку и провел по этому языку.
- Хороший мальчик.
Под ладонью расцветали новые волдыри, словно после ожогов, но мужчина игнорировал их, как и зловонное дыхание, распространявшееся по комнате. Не скажи он кодовую фразу, оно бы их уже парализовало, оставив на сутки практически статуями.
- Все, хватит нежностей, - на его руку без слез было не взглянуть, но Стефан упорно не замечал, зато другой, еще целой, рукой вытащил пару конвертов из этого «шкафа». – Пудинг кончился.
Язык вернулся на место, клыки сомкнулись. Волшебник закрыл плечом дверцу, и пространство вокруг тут же с мерзким влажным звуком схлопнулось. Никакого языка, клыков и дверцы.
Стефан держал в правой руке два бумажных конверта – желтоватых, с сургутными печатями, обмотанные почтовой бечевкой. Другая висела плетью, от сгиба локтя и до фаланг пальцев покрытая жуткими волдырями и ожогами.
- Здесь деньги и документы, - протянул он Ванде, стараясь не смотреть в глаза – опять отчитает за то, что не заботится о себе, незачем давать повод для зрительного контакта. – Если тебя не затруднит, можешь заняться оформлением и покупками? Мне нужно привести себя в порядок и, пожалуй, принять душ.
Исцеляющее заклинание было в свитке, который он достал из другого тайника, но кто знает, поможет ли оно в нынешних условиях.

Стефан пакостливо улыбнулся. Конечно он знал. Эти невысказанные слова, сдобренные бранью, уже крутились в его собственной голове, хотя едва зародились в ее. Это был высший акт понимания – когда ты знаешь все то, что тебе хотели сказать. Лучше всякой телепатии.
Не то, чтобы он делал это специально. Или делал, но старательно и изо всех сил игнорировал, ожидая, когда же кто-то вслух скажет «остановись»… словно это и правда могло сработать, словно он и правда бы остановился, и от этого все изменилось. Ловушка была в том, что те, кто мог сказать ему остановиться, знали, что он не остановится. А еще знали, что если он не платит цену, то наказывает себя.
Лишившийся титула Верховный Волшебник, владеющий крупицами магии в мире без магии. Звучит как начало трагикомедии.
- В следующий раз не покажу, - с легким налетом ребячества ответил, сделав вид, что рука совсем не болит. – Будет тебе. Не делай вид, будто сама не делала что-то похожее.
А потом сокрушалась «как же это так получилось». В сущности, Стефан не пытался вызвать у Ванды хоть каплю жалости или злости – или любых иных чувств и эмоций. Это была просто… часть его мира, того самого, где все всегда идет наперекосяк. И отсутствие магии на Земле не означало ее отсутствие в других местах, где ступала нога бывшего Верховного.
Новые инструменты были все еще незаточены, не прилажены под руку. Будь это другое время, он бы в одно мгновение залечил раны, которые считал пустяковыми на фоне того, что вынес и мог бы еще вынести. Не сказать, что он не чувствовал боли – все же он не был каким-нибудь Росомахой или Зимним Солдатом, так что боль расположилась на обожженной коже со всей обстоятельностью самых острых ощущений.
Но демонстрировать это перед Вандой – даже перед ней, одной из своих учениц, которая, казалось, видела много такого, что не могли вынести и величайшие из героев – не собирался. Подумаешь, царапина… на всю руку.
- Да что ты говоришь, - не изменяя едкому тону, Стефан развернулся и склонился над журнальным столиком. – А я и не подумал как-то…
Больше было похоже на ворчание человека, которого уязвлял сам факт, что о нем может кто-то… не заботиться, а переживать. Словно это делало его поступки не подвигами, а намеренным самоповреждением ради вызова каких-то чувств.
- Однажды я позволю женщине заплатить за меня, но не пока я жив, - направившись в сторону ванной комнаты, Стрэндж сделал неопределенный жест поврежденной рукой. – Возьми мне место у окна.
Ванная представляла собой ровно то, что ожидаешь увидеть в квартире-студии под самой крышей – небольшое пространство, большую часть которого занимал умывальник и зеркало над ним. Вертикальный душ уютился в самом углу, словно сам не понимая, как сюда поместился, а туалет сиротливо стоял в каком-то несуразном углу, будто его приделали уже очень и очень погодя вместо какого камина.
Стефан положил свиток на раковину, развернул – все это одной рукой, стараясь даже не вспоминать про левую руку. Слова, некогда написанные в свитке, были выцветшими, поблекшими, а, значит, имели крайне малую силу и вряд ли могли помочь в сложившейся ситуации. Даже если он заставит их помочь другим образом.
Кстати говоря об этом…
Проведя рукой над свитком, он прошептал очередной пласт абракадабры, который послушно упал с его губ прямо на свиток. Старинный пергамент – на самом деле, не такой уж и старинный, всего каких-то пятьсот лет – сначала медленно сжался, будто его кто-то скомкал, а затем вытянулся длинной полосой, похожей на матерчатый бинт. Эта «змея» неспешно поползла по руке волшебника, забинтовывая травмированную руку, скрывая обожженную кожу, приглушая боль. Не сказать, что сам процесс был лишен болезненности, но не было ничего в подлунном мире, чего бы не мог вынести мужчина, сцепив зубы и вцепившись пальцами в раковину.
Когда рана была скрыта бинтом, он смог и принять душ, и подправить бородку, и даже немного подстричь вихры волос. Все это мгновенно сжигалось – незачем оставлять любопытным возможные ингредиенты для всяких чар. Было, плавали, обжигались.
Вернувшись в гостиную при всем параде – в темном костюме-тройке и темно-синем плаще, подстриженный, причесанный, скрывший забинтованную руку в кармане брюк, - Стефан вопросительно посмотрел на Ванду.
- Ты без багажа? – осмотрел он пол рядом с ней так, словно и не видел, как она зашла без всего вообще. – Как хорошо, ведь я тоже. Только ручная кладь.
Он мягко стукнул о пол тростью, которая появилась из воздуха. Стрэндж не стал говорить, что, при его желании, эта самая трость мигом оборачивается секирой.

Девушка на паспортном контроле долго изучала его паспорт. Стефан не нервничал – это было вполне нормальное явление. Его могли как вызвать на дополнительный осмотр, так и предложить свой номер телефона – ничему из этого маг не удивился бы.
Но их пропустили без всех этих прелюдий, и этому он тоже не удивился. Кивнул, поблагодарил и направился за Вандой. Ей, сохранившей еще толику умения удивляться, все было не слишком-то привычно.
Стефан даже усмехнулся – по-доброму, почти ласково. Молодое поколение всегда напоминает старому, ради чего они живут… и что вокруг них – поразительно огромный мир, восхищающий и расцветающий все новыми сюрпризами, к которым нужно быть готовыми.
- Летал, - не став уточнять, что успел покататься почти на всех видах летающих аппаратов, провел взглядом группу туристов, говорящих на смеси мандаринского и какого-то сложного восточного диалекта. – Ну-с, мы бы и сейчас с порталом легко справились… не уверен, что портал легко бы справился с нами.
Пусть Стрэндж шутил, но в любой шутке волшебника крылась щепотка правды. Обретенная магия не была «неустойчива», а вот странновато непослушной вполне была. Старые заклинания не работали, а потому требовалось найти иной, новый способ открытия порталов. И этот новый способ мог сделать… что угодно. Войдя в такой портал, нельзя было быть уверенным, что выйдешь наружу. Никаких продолжений, именно точка.
Что говорить о вариантах, когда из порталов могло выбраться совсем не то, что в него заходило…
- Если они делают тройной американо – буду.
Стефан знал, как это звучало – строжайший приверженец чая обращался в кофеманную веру, без зазрения совести оповещая об этом вслух. Но пока магия не коснулась его вкусовых рецептов – точнее, не извратила их снова, он пользовался каждым моментом ощутить себя человеком.
Подойдя к свободному столику, Стрэндж поставил трость и присел. Не сказать, что он был каким-то необычным посетителем аэропорта, но чувствовал на себе заинтересованные взгляды.
И пока Ванда ходила за кофе, он коснулся левой руки и, медленно разминая ноющую ладонь, обвел взглядом помещение. Обычный, практически ничего не значащий жест человека, пытающегося осознать, где находится, как много вокруг людей, где информационные табло…
На него смотрела маленькая девочка, кусающая мороженое. Ничего странного, ведь дети часто видели больше взрослых. Стефан мягко улыбнулся ей, переводя взгляд на ее родителей – они о чем-то крайне сдержанно спорили. Кажется, о том, чем перекусить в кафетерии.
Молодая пара с разноцветными волосами, в очках и многочисленными значками с разными изображениями по всей одежде и рюкзаках, с интересом рассматривали его, постоянно будто бы сравнивая с чем-то в своих телефонах. Стефан склонил голову, приподнял ворот плаща и отвернулся, вызвав у девушки из пары неровный выдох и шепот на ухо ее молодому человеку. Ничего странного, очередные фанаты необъяснимого, знавшие о нем из-за интернета.
Пожилая дама с хитринкой в глазах. Укрывшись красиво расписанным шерстяным платком, пряча улыбку в уголках глаз, она внимательно изучала Стрэнджа, словно увидела кумира… или кого-то очень ей знакомого. Стефан коротко кивнул ей с улыбкой, и она кокетливо кивнула в ответ.
Были и другие – те, что смотрели снисходительно, и те, что смотрели с негативным подтекстом. Стефан рассматривал каждого, бегло отмечая, но ни на ком долго не останавливаясь. Он долго не был… просто среди людей, думая о них, а не о себе.
Порой так сложно вспомнить, ради чего это все. Ради чего его упорство и упрямство. Ради чего он терпит боль в руке, которая притухает из-за действия магии и крупиц исцеления в свитке. Ради чего они с Вандой отправляются в Паленку, ради чего там будут рисковать. Ведь они делали это не ради целого мира, а ради людей. Вот таких вот простых, понятных, случайных и незнакомых людей, которые могут не вспомнить о них через двадцать минут.
Разумеется, они отправлялись туда не только ради людей. Не только ради спасения невинных. Об этом могли говорить и верить герои, использовавшие свои силы во благо других, не требующие никакого поощрения, кроме словесной благодарности. Но магия давалась куда большими жертвами, и потому среди волшебников редко находились столь великодушные альтруисты.
Когда Ванда поставила перед ним кофе, Стефан со зловещей задумчивостью поднял на нее взгляд.
- Как думаешь, - неторопливо начал он, - все эти люди вокруг… хоть на мгновение догадываются, что среди них мы – величайшие из магов, что могли как спасти, так и уничтожить все живое? Что сила, которой мы владеем, может быть направлена не за, а против них.
Теперь он смотрел куда-то мимо – по верхам голов, рассеянно наблюдая за движением толпы.
- Если в Паленке и правда осталась магия, - продолжил, не изменив философски мрачному тону, - я могу… отдать ее тебе. Знаю, что ты взялась за это, чтобы помочь людям – я не сомневаюсь в твоем златосердечии, но прекрасно понимаю, что нам, магам, магия нужна как дыхание.
Стефан замолчал, сохраняя внешнее спокойствие, ощущая внутреннюю дрожь. Они оба знали риски магии хаоса, и оба видели, на что способна Ванда. Может… мир без магии был ее шансом на нормальную жизнь, на обретение самой себя без ее разрушительных и прекрасных способностей. И все же, как он и сказал, маг без магии что рыба на суше. Это было не то предложение дара, не то возвращение проклятия, от которого она избавилась.
Значило ли это, что и он проклят?
Вдруг захотелось выпить. Даже руки зачесались из-за того, что пальцы прикасались к кофейной чашке, а не стакану из толстого стекла с виски, омывающем кубики льда.

Отредактировано Doctor Strange (10.08.2022 14:15)

- Вот как, – Стефан взял чашку обеими руками, не замечая легкого покалывания тепла в обеих ладонях. – И почему она мне нужнее, Ванда?
Он смотрел на нее без вызова и едкого укола уязвленного самолюбия, а с участливым дружеским интересом, с которым спрашивают честного ответа. Можно было не раскладывать карты, чтобы угадать наверняка – она думает, что ему нужна магия, дабы вернуть все остальное. Ведь она так и сказала – «вернется на круги своя». И он уже зарекомендовал себя как тот, что душу рвал на части вполне буквально, чтобы спасти всех и вся.
- А если я скажу тебе, что магии нет из-за меня? – он не отводил взгляда, но и не притрагивался к кофе, все еще грея руки – так он скрывал тремор, который бы обязательно выдал его внутреннее напряжение. – Что это по моей вине все стало таким, и я не знаю, как вернуть все на круги своя?
Сложно признаваться в своих ошибках, еще сложнее – той, чьи ошибки он исправлял так часто. Но этим самым он отвечал на свой собственный вопрос о доверии. Ведь не расскажешь тому, кому не доверяешь, о своей величайшей ошибке… и ловушке, в которую тебя заманил старый враг.
Хотя можно ли называть врага того, с кем жил под одной крышей и ел одни и те же пироги?..
- То, что есть у меня, не совсем… магия, - Стрэндж опустил взгляд на черную гладь тройного американо, зная, какая атомная доза кофеина содержится в нем. – Но оно может работать как магия. Поэтому независимо от того, что мы найдем в Паленке, это не повлияет на мои силы. А вот на тебя…
Он замолчал, не зная, как лучше донести. В кои-то веки все хорошие слова у него закончились, споткнувшись о краеугольный камень моральной дилеммы – выдавать или не выдавать оружие обученному магу, который может пригодиться… или послать его ко всем чертям, узнав, что он сделал.
- Не надо, - мягко и негромко произнес он в ответ на извинение. – Не… извиняйся. Я совершенно точно не тот, у кого надо просить прощения хоть за что-нибудь. Не будь я так самоуверен в своих силах, ты бы сама решила эту ситуацию, а, может, она бы и не случилась. Так что сейчас мы, по сути, исправляем мою ошибку.
Но просить прощения за это он не будет. По одному откровению за раз, не перебарщивать.

Отредактировано Doctor Strange (10.08.2022 16:01)

Пожалуй, Ванда была правильным человеком, чтобы признаться в этом. Чтобы с ее помощью наконец хоть немного примириться с мыслью, что даже он, великий и ужасный магистр мистических наук, совершает ошибки. Пускай и во благо мира, но все же.
Он мог не отвечать и мог воспользоваться этим правом даже без ее разрешения, но заветные слова «я буду на твоей стороне» уже после услышанного сделали свое дело. Ванда была тем человеком, что знала лучше других не только цену магии, но и цену своим ошибкам. Возможно, поэтому за ее словами Стефан не почувствовал и тени сомнения. Осуждения, удивления, разочарования – возможно, но не сомнения в нем. Ни как в маге, ни как в человеке.
Ведь при всех своих особенностях, ярлыках и силах, они все еще оставались людьми. Не такими простыми и понятными, как окружавшие их, но людьми, которые все еще могли совершать ошибки. И это было в порядке вещей.
- Я не знаю, - честно ответил он, не берясь судить о таких тонкостях, ведь у Ванды было полное моральное право вернуть ему все те колкости, что каждый раз она выслушивала от него в процессе подготовки исправления ее ошибок. – Но рад, что ты этого не делаешь. Я порой заигрываюсь во всезнающего, забывая, что знаю не все.
В горле пересохло, словно он говорил долго и много, но на самом деле это от нервов. Почему-то подобные разговоры вызывали у него куда большую нервозность, ходившую рука об руку со страхом, чем сложнейшая операция или защита вселенной от угроз извне. Наверное, человечность сказывалась.
- Уважаемые пассажиры! Производится посадка на рейс, следующий в Мексику…
- Некоторое время назад, до своего… исчезновения, - неторопливо произнес, дождавшись полного объявления о посадке на их рейс, - я находил целые миры, выжженные дотла. Там не было ни жизни, ни магии, и это показалось мне как странным, так и пугающим. Обычно в мертвых мирах, что погибли из-за войн, апокалипсисов или по другим причинам, всегда оставалось хоть что-то. Хоть крупица жизни. А это… было куски камня. Но я помнил некоторые из них процветающими планетами с развитыми цивилизациями, и потому не мог поверить, что они погибли.
У них еще было немного времени, но Стрэндж знал, что если поднимется, то не доскажет. А раз уж начал…
- Защитники тех миров также канули в небытие. В попытках понять причину гибели планет я находил счастливчиков – тех, кому удалось сбежать. Они рассказали мне немногое, но даже то, что я узнал, привело меня к мысли, что следующей целью будет Земля. И я, как ты понимаешь, не мог этого допустить. Потому я искал артефакты, что позволят мне сопротивляться… а когда осознал, что и этого не хватит, как не хватит сил всех магов планеты, воспользовался запрещенным приемом.
Он протянул руку, медленно сжал ее в кулак.
- Я собрал магию всей планеты, оставив совсем немного, чтобы не опустошить ее. Этого должно было хватить, чтобы дать бой грозящей гибели. Но оказалось, что меня провели. Локи.
Произнеся это имя, Стефан испытал смесь чувства вины и обжигающей злости. С одной стороны, если бы не Локи, то всего этого не случилось бы. С другой, именно Стефан принес его в жертву ради Слов, чтобы у этого мира появился шанс вернуть магию.
- Он запер меня в ловушке, которая оказалась связана со Старком. В итоге вся магия оказалась у него, а я остался с тем, что есть.
Во все детали он не был готов посвящать никого, даже Ванду. Может, чуть позже, когда придумает способ вернуть магию. Или хотя бы призрачную надежду на это. Пока что в голове была масса вариантов, половина из которых выглядела как самоубийственная миссия.
- Так что я признателен, что ты так веришь в меня, - кривовато улыбнувшись, он поднялся со стула, залпом выпил кофе, взял трость. – Потому что я что-то перестал. Видимо, пока что будешь верить за нас обоих.
Поставив чашку на стол, все же помедлил еще мгновение.
- Спасибо, - короткой улыбкой обозначил, что это искренне. – Как видишь, учитель достоин ученицы по части ломания дров. У нас двоих больше шансов сделать что-то хорошее. Идем, мы же не хотим опоздать на рейс.

Пусть Ванда и считала, что ему корить себя не стоит, Стефан, как и всегда, думал иначе. Почти все вокруг говорили, что нет в произошедшем его вины, что много кого обдурили боги-трикстеры, что это могло случиться с каждым… Но случилось не с эфемерным «каждым» - случилось именно с ним. Тем, кто так болезненно и остро воспринимал ошибки, изо всех сил пытаясь если не исправить, то минимизировать ущерб.
Но он улыбнулся Ванде. Слегка грустно, слегка уклончиво, будто радуясь, что она не винит его, и тут же расстраиваясь, что ситуация к этому привела. Ну, ничего. У них обоих еще будет масса возможностей об этом и поговорить, и посмеяться в будущем. Если они переживут Паленку, Храм Солнца и то, что там жрет людей.
Или не жрет, к чему такие мрачные мысли?
Привычным жестом пристегиваясь, Стрэндж взглянул на Ванду, услышав ее слова. Его снова и позабавил, и умилил ее искрящийся любопытством взгляд, и негромкий шепот, полный почти детского познания мира. Магия была с ней так давно, что многие вещи – рядовые, бытовые, обыденные – были для нее чем-то удивительным, сродни магии, доступной лишь обывателю.
- Жаль, здесь нет кого-то вроде Ричардса или Старка, - с усмешкой произнес он, расслабившись в кресле. – Они бы тебе рассказали, что нет ничего необычного в том, чтобы поднять такую махину в воздух, ведь это не магия, а наука. Зато если ты самолет поднимешь силой мысли, то это впечатлит уже их.
Хотя к этому моменту героев мало что могло впечатлить, особенно закаленных в боях с космическими и вселенскими угрозами. Но почему же изучение мира Вандой были ему как патока на сердце? Было даже приятно слышать все эти маленькие сдержанные почти восторги.
Видимо, это взрослость. Страшная болезнь, вызывает старение.
- Расслабься, - его рука мягко накрыла ее ладонь, а пальцы осторожно сжали – бережно, чутко, на грани с лаской. Ободрительная улыбка оттенила уставшее лицо с обострившимися скулами, и даже в потемневших глазах появилось что-то светлое. – Мы мягко взлетим и мягко приземлимся. Из-за смены давления тебе будет хотеться спать или разболится голова – это нормально. Это не квинджет, конечно, и летает гражданский самолет медленно, но все же летает.
После столь вдохновенной речи, похожей на объяснение взрослого юному уму, Стефан вдруг широко зевнул – настолько, что прикрыл тыльной стороной ладони свой зевок. Или Ванда наколдовала, или просто сама мысль о предстоящем долгом полете его расслабила, но… в следующее мгновение Стрэндж спал сном младенца.

Что может быть самым неприятным во сне? То, что от него не скрыться.
Будь воля Стрэнджа, он бы не спал вовсе. Единожды поссорившись с Кошмаром, он скрывался от Повелителя Ужасов в царствах других властителей снов – Эротики, например. Правда, та предпочитала оставить его в сонном параличе, нежели выпускать в реальность, потому приходилось слоняться, открывая дверь за дверью.
Царство пророческих снов ждало его сильнее всего, и через него Стефан пробегал, уклоняясь от тысяч воронов, несущих судьбоносные весточки. «Ты должен спасти!», «ты должен предотвратить!», «помоги миру!» и все в таком духе. В царстве исцеляющих снов он не задерживался – пусть там и было уютно, но местные создания снов слетались к нему, как бабочки на костер, забывая об остальных. Потому что его раны требовали слишком много сил для исцеления, и он не хотел отбирать шанс на отдых у других спящих. Царство вдохновения… вдохновляло бежать еще быстрее в мир яви, чем кошмары, насылаемые старым врагом, или пророчества, преследующие по пятам.
Поэтому Стефан и предпочитал оставаться на грани сна и яви, отправляя физическое тело в сон, а астрально витая где-то там, собирая информацию, читая старые книги и связываясь с теми, кому нужна помощь. Сейчас же отделиться от тела было проблематично, вот он и застрял.

Здесь. За этим столом. Прикованный цепями к столу, сжавший кулаки.
- Какая непочтительность, Стрэндж, - протянул голос из тени, растягивая гласные. – Пришел на званный ужин незваным гостем. Или ужином?
Во мраке вспыхивали огоньки – красные, желтые, синие. Но это были не факелы и не светлячки. Это были глаза существ, порожденных Кошмаром. Ужасы, алчущие погрызть его, оставить на разуме и психике следы зубов и когтей.
Стефан вздохнул и откинулся на высоком неудобном стуле. Кажется, он был сложен из колючей проволоки, и все эти колючки впивались в тело со всей болью… но он же знал, что это всего лишь сон, а потому боли не ощущалось. Зато кровь текла почти как настоящая.
- Ты сам меня затащил сюда, - лениво ответил, окинув взглядом сидящих на длинным столом – лица все были незнакомые, но премерзкие. – Что, будут закусывать мной? Повторяешься, Кошмар.
Бледное до смертельной болезненности осунувшееся лицо с глубоко запавшими глазами высунулось из темноты, как из плаща. Острые тонкие зубы ощерились неприятной улыбкой.
- Знакомая обстановка должна помочь тебе расслабиться, Стефан. Я же просто поговорить.
Колдун скосил взгляд на колючую проволоку, впивающуюся в руки, и лужицы крови, натекшие под ними.
- Никогда в жизни не был так расслаблен, - невозмутимо ответил, подняв взгляд на Кошмара. – Поговорить о чем?
Высшие сущности говорить любили исключительно в двух случаях – или когда им что-то надо, или когда надо, чтобы ты чего-то не делал. Кошмару надо было мучить Стефана, что тот и делал почти каждую ночь, отлавливая его в царстве снов, и потому нынешняя попытка поговорить по душам вызывала ничто иное, как скепсис. И ведь нашел еще время…
Кошмар молчал, положив на длинный белый подбородок длинные когтистые пальцы. Выглядел задумчивым, если не сказать, что рассеянным.
- Предлагаю тебе сделку, - вдруг заговорил он, и Стрэндж изогнул бровь. – Я слышал, что вы с милой ведьмочкой – ах, как вкусны ее кошмары… ммм, вы собираетесь вернуть магию, а? Снова принести фейерверки в мир людей?
Стефан молчал, глядя на Кошмара. Многих людей его внешний вид приводил в иррациональное напряжение, почти ужас, но волшебник видел всякое, в том числе, по вине этого властителя ужасов, потому даже не моргал.
- А если я тебе скажу…
Стол резко сократился с длинного обеденного до узкого, на двух персон. Все огоньки глаз и их владельцы исчезли – остался только Стрэндж и Кошмар, сидящий прямо напротив него. И стул из проволоки заменился на совершенно обычный стул, и даже раны на теле волшебника пропали.
Кошмар странно улыбнулся.
- Если скажу, что могу забыть все наши ссоры и дрязги?
Стрэндж не стал демонстрировать, как удивлен. А был он удивлен сильно. Чтобы Кошмар, поклявшийся до конца его дней, преследовать в кошмарах, предлагал (!) сам (!!) сделку (!!!) своему заклятому врагу?..
- Взамен на что? – холодно спросил, положив руки на колени. Кошмар оскалился.
- Потяни с возвращением своей этой магии… на годик, - Кошмар сел вальяжно в половину оборота, закинул ногу на подлокотник, изображал ленность и небрежность. – Что, долго? Хорошо, полгода? Месяц? Ну хотя бы месяц, а? И я перестану донимать тебя. Совсем-присовсем. Даже если ты снова обидишь меня. Видишь, каким благодарным я могу быть!
Стефан склонил голову набок. Сделка, надо было сказать, стоящая. Лишиться кошмаров, пытающих его целую жизнь, в обмен на затянувшийся отпуск… но что это дает Кошмару? Он нередко поступался своей гордостью, падая в союзы с теми, кто мог им помыкать. И сам получал немало сил из страшных снов тех, кто каждую ночь ложился спать. Мир без магии был жутким местом, и самые жуткие кошмары снились тем, кто лишился магии. А, значит, чем дольше оставить все как есть, тем сильнее может стать Кошмар.
И все же… сделка? Он серьезно?
- Мне надо…
Глаза Кошмара зажглись.
- Да-да?
- Подумать, - Стефан поднялся из кресла и…

- … подумать, - пробормотал он, приоткрывая глаза. Хорошо, что Ванда не смотрела на него в этот момент – не увидела побледневшее лицо и холодный пот, выступивший на лбу.
Он мог долго смотреть на Кошмара, но он все равно вызывал у него животный ужас. Такова была его природа, и с ней человеку не поспорить.
- Ммм, а нас встречают или мы дикарями? – приглаживая волосы, спросил он, выпрямившись в кресле. – Если сами, то нам бы найти проводника. Желательно такого, кто не бросит нас посреди чащи или какого неблагополучного района. Не хотелось бы стать причиной завершения карьер местного криминалитета.
Потому что любое его заклинание сейчас могло стать не шлепком по щеке, а карающей дланью, сметающей толпы. И увы, это была не метафора.
Но тот сон… или, лучше сказать, кошмар от Кошмара – что это было? Лорд Страхов решил заключить с ним сделку, это понятно. Для чего? Или, может, для кого-то? Предложив отдых и спокойствие во время сна заклятому врагу, Кошмар не шел на риски, но явно ведь не собирался делать это по доброте душевной. Да, он становился сильнее из-за страшных снов людей, которые чутко ощущали нехватку чего-то в мире, но…
Не хватало в этом пазле пары фрагментов, потому-то Стефан и взял время на «подумать». Тем более, какого-то четкого плана у него все еще не было – так, одни сырые идеи, придуманные на коленке.
Если бы можно было обратиться к тому, кто что-то знает…
- Кстати, - вдруг обратился он к Ванде, - к тебе обратились за помощью как к Алой Ведьме?
Он спрашивал не просто так, ведь Ванда знала один из важнейших законов магии – закон имени. Пусть сейчас это было мелочью, но если просили о помощи как Алую Ведьму, то о ней знают местные, а раз знают, то найти проводника или просителя помощи, будет куда проще. И проводник не сбежит, оказавшись близко к месту пропажи людей, ведь будет уверен, что Алая Ведьма спасет.
Подумаешь, у нее будет всего-то бита, обмотанная с проволокой, но зато еще у нее будет целый бывший Верховный Волшебник как «плюс один».

Отредактировано Doctor Strange (11.08.2022 18:40)

- Попробуй. Попытка не пытка.
Стефан мягко усмехнулся, но не стал говорить очевидное. Ведь едва ты подумаешь, что какая-то часть будет легкой, именно она вытянет из тебя большую часть сил.
Собственно, это и оправдалось на практике – проводника найти оказалось куда сложнее, чем думалось. Стрэндж не мешал Ванде, но и не помогал, предпочитая осматриваться по сторонам. Уже на третьем водителе он слышал шепотки других таксистов и местных извозчиков. Странные туристы, которые хотят попасть в La Boca del Diablo, «пасть дьявола». Некоторые начинали делать ставки на то, кто они – исследователи, журналисты или просто самоубийцы. Даже повторение про то, что проводника ищет никто иная, как Алая Ведьма, не развеивала сомнения.
В этот момент ему стало немного обидно – не за себя, за Ванду. Его-то война была всегда на невидимом фронте, и он умышленно не распространялся о том, что делал, но Ванда… она стольким жертвовала, пытаясь придерживаться избранного пути героини, и это – ее награда? В момент, когда ей сильнее всего нужна помощь невинных, что она спасала, они даже ухом не ведут при ее появлении?
- Может, вон тот? – указал он на двенадцатого по счету таксиста, который, как он мог наблюдать, участия в ставках уже не принимал. Вероятно, или был умнее, или знал что-то, чего не знали другие. Обычно те, кто имел дело с настоящим злом, были готовы поверить во что угодно, что даст шанс на спасение.
Ванда бросила на него взгляд и Стефан в ответ ободрительно положил ладонь ей на плечо.
- Видишь, Ванда? У местных все под контролем, вот они и не беспокоятся особо, - звучало почти миролюбиво, но кому, как не Максимофф, знать, что это хорошо замаскированная язвительность. – Даже ритуалы проводят при отсутствующей магии, надо же, не чета нам, а?
Рука, что была на плече спутницы, провела как бы в воздухе между ними. Вслед за жестом зазвучали слова – странные, непонятные, а от того пугающие, поднимающие изнутри какие-то сомнительные чувства… но в основном восторг. Их одежда немного преобразовалась – на Стефане теперь был более удобный походный костюм и бейдж, подтверждающий, что он из нью-йорского музея археологии. А вот на лице Ванды из алого пламени, не опалявшего кожу, появилась ее маска, словно соткавшаяся из красных искр.
Эффектное появление магии тут же резко изменило отношение окружающих – они зароптали, некоторые даже упали там, где стояли, на колени. Некоторые начали просить – как на родном испанском, так и ломанном английском – не проклинать их до седьмого колена. Кто-то окрестил их «святыми», а кто-то – всадниками конца.
Таксист с легкой оторопью, но все еще смело кашлянул в кулак.
- Так вы из этих, которые… Мстители?
- Ага, - просто ответил Стефан, открывая перед Вандой заднюю дверь машины. – Скидку за это сделаете? Теперь-то у вас такая реклама будет.
Таксист весело рассмеялся, на испанском заявив, что с таким lengua colgante он вести переговоры про скидки не будет, но доставит в лучшем виде. Стрэндж только улыбнулся и сел в такси, игнорируя подходящих ближе к ним и работников, и таксистов, и прибывших что местных, что туристов, впечатленных его маленьким представлением.
- Что? – спросил он у Ванды, зная, что ей могло это не понравиться. Такси тронулось, оставляя позади толпу. – Теперь они знают, что потеряли шанс причаститься к спасению людей. Нет ничего хуже упущенной возможности. Зато теперь тебя здесь запомнят надолго.
Словно это было ей нужно или она об этом просила, хотя Стефан догадывался – он ошибался во всем. Но сделал ровно так, как считал необходимым, ведь… это именно то, чего заслуживают герои, не так ли? Благодарность. Приятные слова. Небольшая помощь там, где герои не всегда могут сделать что-то даже при всех своих силах… или их отсутствии. При всех ошибках, падениях и неправильных выборах, Ванда не опускала руки, поднималась и складывала себя, разломанную, обратно, снова и снова делая выбор в пользу мира. Пусть это могло показаться мелочью, но это Стрэндж и ценил в Ванде больше всего.
Миру всегда хватало зла, а вот хорошего в нем всегда было мало.
Особенно хороших магов.
Ошибки-то можно решить и исправить… почти всегда.
- Что еще вы знаете про Паленку? – спросил он у таксиста, чтобы выудить еще немного информации. – Говорят, там пропадают исследователи.
- Ваши коллеги? – таксист бросил взгляд на него через зеркало заднего вида. – Потому приехали с Алой Ведьмой? Не помню вас среди Мстителей… и откуда вы знаете, что магии нет и ритуал соседки бесполезен?
- Мстители пользуются услугами разных консультантов, - с улыбкой уклончиво ответил, приподняв бейдж. – Я из музея, видите? Пропавшие были из другого музея, но у нас что-то вроде общего профсоюза.
- И вы один? – недоверчиво нахмурился таксист.
- Что вы, сами же сказали – со мной Алая Ведьма, она всех Мстителей стоит.
Стефан все еще продолжал получать легкое удовольствие от ситуации, в которой все внимание доставалось Ванде, лишенной сил, а его, с каплей магии на кончиках пальцев, считали каким-то «хвостиком». На все взгляды Максимофф отвечал проказливой улыбкой, мол, а что я-то, это они-то.
- Так-то да, пропадали люди, - после паузы все же ответил таксист, - и новые, что приезжали, тоже. Пара таксистов, отвозивших группы, тоже исчезли. Потому никто особо не хочет туда ехать – непонятно, что с ними стало.
- Кто-то пытался их искать? Полиция, власти, местные?
Таксист фыркнул.
- Ну, пара копов собрались и поехали – не вернулись. У нас тут разгар войны с наркотиками, они по лесам ловят барыг, им некогда искать пропавших. Списали их как сбежавших с этой войны. Никому нет дела до пропавших иностранцев, а если кто из местных пропадет, так это проблемы местных. Посоветовали ввести комендантский час, не выходить как стемнеет, вот и все решение.
- Кто посоветовал? – приподняв бровь, уточнил Стефан, услышав кое-что интересное.
- Есть тут один проповедник… - таксист сказал это пренебрежительно. – Не то священник, не то шаман. Странный такой, от него соседка и понабралась этих…
Дальше была отборная брань на испанском, от которой Стрэндж только вздохнул. Значит, на месте есть кто-то из магов? Уже куда ни шло. Возможно, у них будет больше информации, чем сейчас.
- Как долго еще ехать? – потерев в задумчивости щеку, посмотрел на Ванду. – Черт, мы забыли найти тебе биту.
- Еще полчаса, - таксист почти обернулся. – Бита? У меня есть в багажнике. Не думал, что археологу нужна бита. Но могу продать.
- Вот она – благодарность местных за помощь Мстителя, - Стефан сделал вид, что закатил глаза. Таксист рассмеялся.
- Ладно, ладно, подарю в качестве благодарности.

Краем уха прислушиваясь к беседе таксиста с Вандой, Стефан смотрел в окно. Они проехали современное поселение Паленке, оставили позади редкие бараки на выезде из города. Мелькнули указатели на испанском о том, что впереди – место археологических раскопок и заповедник ЮНЕСКО одновременно. Древние руины всегда привлекали внимание общественных организаций, особенно если дело касалось майя. Эти ребята оставили после себя длинный след в истории.
«Землетрясение?»
На этом слове Стрэндж сосредоточился на последних сказанных таксистом словах – кстати, надо будет у него имя спросить, а то так и останется в воспоминаниях как «тот парень-таксист».
- Тут было землетрясение? – уточнил Стефан, наклонившись чуть вперед. – Мистер…
- Зовите меня Эктор, - махнув рукой, таксист сбросил скорость. – Ага, было. Земля ходуном ходила, местами как лопнула. Кстати, мы подъезжаем.
Волшебник задумчиво посмотрел на Ванду, которая, казалось, тоже была погружена в свои мысли. Все-таки работа волшебников заключалась аккурат в труде мысли – нельзя было лезть на рожон, ведь, не зная всех переменных, можно было что-то сломать. Не то, чтобы Стефан всегда был такой осторожный – о нет, крайне редко, но обычно у него за спиной были мегатонны магической энергии, и потому любая (почти) угроза могла решиться в процессе взбирания на этот самый рожон. А сейчас… они, по сути, мало чем отличались от местной бабки, разбрасывающей потроха выпотрошенных куриц.
Дорога перешла с гравия на песчаник, утопала в глухой лесистости, словно сама здешняя природа отказывалась так легко сдавать позиции перед исследователями и туристами. Это не удивляло, зато удивляло другое – на дороге виднелась группа людей. Их было немного, кто-то нес на плече кирку, кто-то – вилы, другие держали автоматы.
- Выглядит опасно, - после очередной порции испанского мата сообщил Эктор, остановив машину. – Извиняйте, американцы, дальше не повезу. Биту возьмите в багажнике.
Стефан присмотрелся к людям – некоторые обернулись на их такси, окликнули других, и потому вся группа уже с интересом рассматривала их. Было понятно, почему таксист опасается – все-таки, после слов о местной войне с наркокартелями, довольно неосмотрительно игнорировать людей с оружием.
Достав из внутреннего кармана жилета пару банкнот, Стрэндж протянул их таксисту, а сам открыл дверь. Обошел машину, открыл багажник и взял биту. Никакой проволоки, вот печаль-то.
- Держи, - отдав Ванде, хлопнул багажником и двинулся в сторону остановившихся людей. – Зачарую попозже, а пока надо узнать, кто еще заинтересовался раскопками древнего города. Надеюсь на твое женское очарование.
Стефан невозмутимо улыбнулся и двинулся в сторону людей. Это точно были местные, но не сказать, что головорезы – все выглядели довольно напряженно, если не сказать, что напугано. Потому Стрэндж поднял руки, демонстрируя, что у него в руках ничего нет. А бита в руках Ванды была не слишком-то угрожающей угрозой.
- Приветствую, - приподняв бейдж, висящий на длинном шнурке, маг окинул взглядом людей. – Мы из американского музея археологии, приехали проведать моих коллег. Со мной Алая Ведьма из Мстителей, слышали о такой?
Люди оживились, начали перешептываться между собой.
- Великая ведьма? – уточнил один из мужчин, восторженно взглянув на Ванду. – Анхель говорил, что просил о помощи тебя, но…
Стефан покосился на Ванду. Анхель, да? Знала ли она его или это случайный проситель? Или просто любитель потрепаться?
- Он вроде должен был нас встречать, - сказал Стрэндж не то Ванде, не то людям. – Тут же недалеко до раскопок.
- Он ушел с падре Раулем, - мрачно сказал другой мужчина, сжимавший автомат, но теперь, кажется, подуспокоившийся. – Анхель ждал вас, говорил, вы должны приехать. Собрал нас, чтобы мы пошли с вами, показали все. Но потом…
- Пришел этот проповедник, - третий мужчина раздраженно влез, взмахнув рукой с киркой, - начал нести херню про то, что нашел там кого-то. Анхель не поверил, пошел сам проверить, а нас оставил там. Мы устали ждать и решили пойти за ним.
- Как давно это было? – Стефан скрестил руки на груди, осматривая собравшихся – да, негусто, но, видимо, Анхель набирал этих парней из бедняков и тех, кто не чурается разной работы. Правда, это не отбило у них какую-никакую сознательность, раз решили пойти за нанимателем… или просто побоялись, что им не заплатят. Вряд ли они шли сюда по доброте душевной, при всех-то ходящих слухах.
- Пару часов назад, - пожал плечами второй мужчина. – Мы думали, что уже никто не придет, а тут вы.
- А тут мы, - повторил Стрэндж, мрачно посмотрев на дорогу.
Та хранила свои секреты, ведя прямиком к разрушенному, но все еще кипевшему своеобразной жизнью древнему городу.

Стефан слушал разговор местных с Вандой вполуха, вглядываясь в дорогу, ведущую к их пункту назначения. Она говорила, что с ними никто не пойдет, и на мгновение Стрэнджу захотелось добавить «ты тоже остаешься». Но как отреагирует Максимофф? Можно не гадать на кофейной гуще и не бросать кости – дело ясное, что плохо. Пускай за ее плохим настроением нынче не стояла магия хаоса, обижать ее подобным решением было не с руки.
Ситуация выглядела… не очень. С одной стороны, Ванда привела его к бездне, в которой скрывалась смертельная опасность. За такую «халтуру», подброшенную магу-фрилансеру на пенсии, благодарить станет лишь выживший из ума отщепенец. Выходит, и ему не стоит играть в благородство, считая себя обязанным ей? С другой же, она не оставила его одного. Зная все возможные риски, зная про высокий шанс не вернуться живой, все равно доверилась и пошла следом. И если он пойдет один, вряд ли она согласится.
Доверие было… хрупкой штукой. Доверие и своевременное использование этого самого доверия всегда были весьма полезными, но зловредными инструментами, с огромными рисками. И сейчас, молча кивнув Ванде, Стефан подумал о том, что стоит ответить на доверие бывшей ученицы чем-то посущественнее помощи в таком рядовом – в старых реалиях – инциденте.
- На всякий случай повторю, - серьезно взглянув на мнущихся мужчин, Стефан звучал весьма жестко, - что за нами идти не стоит – это опасно. Если переживаете, сообщите местной полиции или вернитесь в это же место через пару часов.
- А что вы…
- Это неважно, - отмахнувшись, мужчина отвернулся, следуя за Вандой. – Оставьте это профессионалам.
Все хорошие порывы вознаграждаются, зачастую – страданиями. В буддизме, которым Стефан проникся из-за учителя, жизнь была страданиями, через которые человек становился лучше, и именно страдания были жизнью, которая уготована мирянину. Не хочется страданий? Уходи в монахи или отшельники, ведь только так можно услышать и себя, и бога внутри.
Местные могли и не быть хорошими людьми, но волшебник видел в их глазах порыв пойти за ними. Ведь что могут противопоставить загадочным исчезновениям два человека, пусть и Мстители? По мнению людей, ничего, ведь один в поле не воин.
Хватит и Ванды, которая с каждым шагом оказывалась во всё большей опасности.
- Тебе необязательно идти, - все-таки сказал, когда они отошли на пару десятков шагов от все еще мнущейся мини-толпы людей. – Мне, конечно, любопытно наблюдать, как здешние тебя боготворят, но шутки в сторону – ты не можешь не понимать, что если там и правда что-то есть, то ты в большой опасности. И я могу не спасти тебя.
Он мог переоценивать свои силы, мог верит в свою непоколебимость, но… именно страх ошибки удерживал его на какой-то незримой грани между этой самой ошибкой и поиском оптимального решения. Нынешнее было элементарным – пойти одному, все выяснить, прихватив Ванду на обратном пути. Это не подвергнет ее риску.
- И у нас пока нет проволоки для биты, - он развел руками, словно это был самый сильный аргумент из поводов оставить Ванду где-то здесь, - а дерево сейчас зачаровывать опасно – еще взорвется.

Отредактировано Doctor Strange (07.10.2022 15:05)

Все всё понимали. И Стефан понимал, что Ванда не станет стоять на месте, пока он рискует собой, и Ванда понимала, что она подвергает себя чрезмерному риску. Рациональным решением было насильно ее оставить где-то поблизости, а то и вовсе передать в руки тех условных добровольцев-разнорабочих, но.
«Рационально» не всегда «правильно». Кто даст гарантии, что он справится в одиночку? Кто подпишется под словами о том, что в происходящем Максимофф будет бесполезна? В вопросах магии никогда не стоит давать ни гарантий, ни обещаний – кто знает, что будет потом. Можно погадать на кофейной гуще или чаинках, но у них не чайная церемония и до ближайшего кофешопа далековато.
- Нет, но я же не мог не озвучить очевидное, - улыбнулся он в ответ. – Пятнадцать? Ты себе льстишь. Я бы поставил на пять.
Его дело предложить, и все же та часть Стефана, отвечающая за заботу о ближних, неприятно шкрябнула по нутру. Впрочем, если у них все сложится удачно, они оба будут в выигрыше. Если же нет, то последняя надежда магического мира – Тони Старк… Боги, храните Землю.
- Ты не просишь, потому что я уже пообещал ее зачаровать, - подумав, добавил он, высматривая впереди какое-то ответвление дороги – словно бы подъезд к чему-то, слишком уж ровной выглядела дорога для лесной тропы. – Но, как ты помнишь уроки базовой алхимии, железо подходит куда больше для чар в нестабильных условиях, нежели дерево. Иначе превратится твое дерево в красивый дуб, а им особо не помашешь.
Они подошли ближе к съезду, который приметил волшебник. Там виднелась и впрямь хорошая дорога – не асфальт или бетон, но заметно, что ездили часто. На невысоких красных столбах, потерявших всю свою краску из-за дорожной пыли, висела длинная проволока, держащая наспех написанную табличку.
Paso cerrado. Zona de peligro.
- А вот и железо, - указав на проволоку, мужчина подошел непосредственно к табличке. – «Проезд закрыт, опасная зона», хм.
Он поднял взгляд и осмотрелся. Вид открывался интересный – опрятная стоянка для автомобилей, где кто-то оставил поперек стоящий старенький грузовик с дырами в кузове, аллея из подстриженных пальм, наклонившихся над выложенной плиткой дорожкой, беседки из темного дерева, большие гирлянды для наружного освещения, и трехэтажное здание, похожее на облагороженный американский продорожный мотель.
Все выглядело как небольшой курорт с элементами экскурсии, только вот сейчас выглядело до тревожного заброшенно. Мелкие детали отсюда заметны не были, но старый грузовик как бы намекал – уходили отсюда в спешке.
Рассматривая все это, Стефан уже снял табличку и нужную ему проволоку, намотав ее на руку. Другую протянул Ванде. Табличка осталась лежать на одном из столбов.
- Давай свое грозное оружие, - без улыбки попросил, перебрав в воздухе пальцами. – Сделаем еще страшнее.
Мысли Ванда выражала дельные, схожие с его собственными. Потому, наматывая проволоку уже на биту, маг согласно кивнул.
- Вся ситуация в целом выглядит так, словно кто-то или что-то не хочет распространения информации. А это почти всегда означает или контроль разума, или серьезную поддержку от местных властей или кого-то еще. Второй вариант отпадает – нас никто не встретил, как никто не пытался остановить. Значит, или местные власти не в курсе, или в курсе, но не хотят влезать. А падре…
Замолчав на мгновение, пока выплетал пальцами нужные руны и вкладывал в них силу, Стефан все же снова решил призадуматься над головоломкой в их распоряжении. Ванду позвали и должны были встретить, но не встретили. Человек, который позвал и должен был встретить, на встречу не явился. Падре, который прежде предупреждал местных об опасности, в эту самую опасность затащил главного активиста.
- Пока похоже на ловушку, расставленную для тебя, - подняв взгляд от тускло засиявшей магии, нехотя бегущей по железной намотке, Стрэндж протянул биту обратно Максимофф. – Может, я усложняю, но у нас нет доказательств того, что изначально и твой проводник, и тот падре не были частью плана по поимке тебя. Получить в свое распоряжение Алую Ведьму, пусть и лишенную сил – довольно сладкий кусок пирога. Ты ведь все равно связана с магией хаоса.
А магия хаоса никуда не исчезла – просто «временно вне зоны доступа». И этот вариант тоже следовало рассматривать.
- Осмотримся в мотеле или дальше пойдем?