История с Капюшоном вроде и закончилась, но что-то внутри скребло сомнением – не совсем.
В этом была проблема очень многих подобных историй – они никогда не заканчивались… окончательно, с жирной точкой в конце строки, после которой ничего, кроме надписи «the end», не будет. Потому всегда был подвох, но когда он превратится в продолжение – не знал никто.
Стефан вздохнул, потер ушко чашки с зеленым чаем, мятой и ложкой меда. Эта закусочная уже пострадала после прошлого его посещения, и пришлось приложить усилия, чтобы восстановить все в первозданном виде. Владелец даже сделал ему абонемент на бесплатные завтраки, что было уже немало. Приятно, когда добрые дела ценят. Еще приятнее, что никто не ставил ему в вину те разрушения, что устроил Капюшон… из-за него.
Роббинс рано или поздно появится, как и его благодетель. То, что Дормамму так легко не сдастся, было очевидно, как и то, что в будущем со всем этим предстоит столкнуться уже новому Верховному Волшебнику. Пусть Стефан и доказал, что достоин, титул пока оставался у Драмма. Ни Вишанти, ни сам Стрэндж не собирались устраивать очередной процесс передачи титула Верховного Волшебника, потому Стефан оставался пока в статусе обычного волшебника.
Может, этот перерыв пойдет на пользу всем. Можно будет заняться чем-то другим. Например, исследованиями, обучением других магов, ведь именно хорошего наставничества не хватало практически всем земным магам.
Один из них, Уилльям Каплан, который в потенциале мог стать следующим Верховным Волшебником, связался с ним буквально спустя пару дней после инцидента с Капюшоном. На удивление, случившееся не напугало юношу, а дало пищу для размышлений… как и самому Стефану. Ведь Билли, в отличие от многих магов, имел свою особенную технику магии, потому встреча могла стать познавательной для обоих.
- Здравствуй, Билли, - не поднимая взгляд на юношу, Стефан указал ему на место напротив. – Твой заказ сейчас принесут. Надеюсь, дорога тебя не утомила.
Интересно, он тоже пользовался порталами? Или предпочитал левитацию, превращающуюся в полет при должном умении?
Рядом с волшебником стоял небольшой чайничек с зеленым чаем и банка с медом. Но там все было почти полным, а к чаю в чашке он словно так и не притронулся. Зато теперь он притронулся к чашке, приложил небольшое магическое усилие – чай стал горячим, даже дымок над ним завился.
- Итак, - приподняв чашку чая, Стрэндж поднял внимательный взгляд на мальчика, - о чем ты хотел поговорить?

Стефан мягко улыбнулся.
- Понимаю.
Кто еще, как не он, мог понять всю легкость телепортации… опытным магом, но не неофитом, которым Билли все еще являлся. Природный дар к магии в его случае был чем-то поистине поразительным, а от того увлекающим и интригующим, похожим на очередную загадку мироздания, к которой Стефан хотел бы прикоснуться и как следует изучить. Было даже интересно, как к своей силе относится сам юноша, но об этом они еще успеют поговорить.
Билли нервничал, и это было заметно даже без внимательного осмотра. Стефан старательно сохранял невозмутимость, не торопил его, дав время обдумать мысли и высказать ровно то, что его беспокоило. Порой взрослые поторапливали детей, а тем как раз не хватало времени и храбрости, чтобы облечь тревоги в слова, которые смогли бы выразить все их печали.
Но, похоже, с Билли все было куда проще. И храбрости ему было не занимать.
Стрэндж отпил немного чая, словно слова Каплана не были чем-то из ряда вон выходящим. В каком-то смысле так и было – это не первая просьба взять кого-то в ученики, как и не первый нервничающий подросток, желающий хотя бы понять, как подчинить себе силы, которые однажды могут начать подчинять себе или вовсе выходить из-под контроля.
Это с одной стороны.
А с другой… Ванда, его мать, тоже была его ученицей. Зная Ванду, можно было предположить, что обучение Билли не проходил, а если и так, все было в духе «верь в себя и у тебя все получится». Памятуя, как был удивлен Каплан, когда Стефан обратился к нему впервые, его догадка была недалека от истины.
Да и ему, кстати говоря, как раз был нечем заняться.
Но предварительно нужно сделать то, что Стефан делал всегда – набить себе цену.
- Мог бы, - звучало крайне задумчиво и уклончиво, но поднятый на Билли взгляд был невероятно внимательным. – Ты интересен хотя бы тем, что все еще являешься одним из потенциальных Верховных Волшебников… в будущем. А это означает, что твой магический потенциал, как минимум, равен твоей матери, как максимум, в разы его превосходит. Ванда показала себя прилежной ученицей, и я надеюсь, ты меня не разочаруешь.
Не то, чтобы он подряжал Уильяма соревноваться с успехами его матери… ой, да бросьте, конечно подряжал. Соревновательный элемент в магии — это всегда здорово, иначе как заставить неофитов выходить за рамки зоны комфорта?
- Но прежде, чем соглашаться, - как бы между прочим напомнив, что не сказал «да, беру, заверните», - мне нужно узнать, что ты уже имеешь. Я видел… кое-какие твои возможности. Как ты сам бы описал свои знания?

Привычка недооценивать детей – прерогатива родителей и учителей, но никак не самих детей. Билли был в том нежном возрасте, когда стержень самооценки не просто нужен, а критически необходим. Чаще всего таким стержнем выступали родители, но родители Каплана были… скажем так, с ними было столько трудностей и вопросов, что лучше не начинать разбираться в этом ребусе.
Чем больше мялся Билли, тем больше видел Стефан. Неуверенность, надежда, страх, задумчивость, крайности, немного лени и очень много любопытства – хороший набор для подростка, но опасный – для юного мага. Если науку всегда относили к холодному разуму, то магия благоволила горячности чувств и эмоций, из-за чего могла стать разрушительной и смертельной. Потому поддержать Билли было не вопросом чести наставника или личной гордости.
Это был вопрос сохранения баланса в мире и этого самого мира.
- Проще говоря, - мягко произнес, отодвинул чашку, сложил руки на столе и изучающе посмотрел на юношу, - ты используешь магию на подсознательном уровне, оперируя энергией напрямую, без фокусировки.
Звучало как что-то очень скучное, на уровне школьных уроков по истории, которые все равно никто не слушает, потому что ну кому нужна история в школе? Однако Стефан после этих слов помолчал, рассматривая Каплана уже немного иначе. Все еще внимательно, изучающе, но с каплей въедливой оценки. Это было немым вопросом, который и сам Стрэндж никогда не мог сформулировать достаточно… мягко, уважительно, без резкого окраса пренебрежительности опытного мага перед неофитом.
«На что ты способен?»
Видимо, и сам Билли не знал ответа на этот вопрос. И вряд ли ему нужен кто-то, кто будет читать ему скучные лекции, заставляя изо дня в день рисовать в воздухе бесполезные – на первый взгляд – руны в воздухе, от которых только искры летят.
- Это нормально, Билли, - тон Стрэнджа не подразумевал никакого другого подтекста – сказано «нормально», значит, нормально, ведь кому, как не ему знать об этом. – Магия воплощается такими путями, что порой даже такие, как я, изучаем ее с самых азов. Мы можем… попробовать научить тебя паре простых заклинаний и посмотрим, что из этого выйдет. Ведь ты, как я понимаю, хочешь лучше понимать, как именно ты колдуешь, верно?
Контроль – вот чего хотят все маги. Контроль над силой, которая может делать чудеса и устраивать пожары. Сила, что пугала и восхищала одновременно, называла цену и дарила обещания, от которых захватывало дух. Билли был похож на того, кто остался с такой силой наедине, и она скалилась на него, подсовывая конфетки, ожидая, когда он ослабит бдительность, когда можно будет его поглотить.
Неофиты всегда были легкой добычей.
- Но я должен предупредить тебя, - сказал он то, что не сказал его собственный наставник. – Если ты хочешь изучать магию так, чтобы она была твоим продолжением, тебе придется приложить немало усилий. А мне понадобится узнать тебя, твои сильные и слабые стороны, чтобы смочь направлять и защищать в тех местах, где ты не сможешь справиться сам. Отступиться не получится, Билли. Магия – это не то, от чего можно взять и отказаться, потому что сложно. Выбрав этот путь, в конце ты не обретешь покой и не будет никаких дипломов или призов. Но зато ты будешь понимать себя и свою магию куда лучше.
Это была такая себе реклама мистических наук, но лучше пускай мальчик знает, на что подписывается… словно у него есть выбор. Остаться безо всякой надежды на понимание своих сил или пройти все круги библиотечного Ада и ветхих свитков, чтобы хоть немного всем этим управлять. Такой себе выбор, правда?
Какой есть.