По прошествии пары недель, Верити потихоньку вновь начинала чувствовать себя в безопасности в родных четырех стенах своей квартиры. По крайней мере, в такой же безопасности, как на улицах Нью-Йорка в принципе, что более чем способствовало возвращению к привычному затворническому образу жизни.
Предложение свидеться застало ее за бдением над старыми мануалами по программированию. Отрешенно отведя взгляд от экрана монитора, пестрящего старым, непричесанным кодом, который она уже добрые два часа пыталась заставить работать, Верити отозвалась на редкость проникновенным согласием и заверила, что, если докучающий бывший Саги не отчаянный ниндзя или кудесник, умеющий в телепортацию, ее квартира запросто перестроится в непроходимый гарнизон по избежанию нежелательных социальных контактов. Где-то на этом же моменте она поспешно закрыла ноутбук, высвободилась из пут теплого пледика и ретиво ускакала на кухню разведывать статус своих стратегических запасов выпивки и провианта. И тут же столкнулась с явной проблемой.
– Нам может не хватить мороженого.

Спустя короткое совещание о необходимых пунктах меню их импровизированного собрания, еще более короткого звонка в местную пиццерию и рассеянных причитаний на тему «И куда это вечно исчезает ром?», Верити коротала время за выставлением уютной пентаграммки из найденных в закромах пачек с чипсами и печеньем, картонки с соком, штопора и пузатых бутылок с вином и мартини на кухонном прилавке. От прорыва в раскрытии заветной формулы прямого портала в небыляндию ее прервал стук в дверь. Тихо пообещав себе, что все равно туда сегодня как-нибудь, да попадет, Верити сверилась со временем и поспешила встретить Сагу.
– Привет. Нормально добралась? Уже нужно грозить кому-то копами? – полусерьезно уточнила она, на всякий случай выглядывая за пределы квартиры и высматривая за подругой нежелательный хвост. Ну, или желательный, если вдруг Ландвиг явилась одновременно с доставщиком пиццы.

Закрыв за Сагой дверь – на всякий случай на всевозможные замки и заглушки, да еще и прикупленную недавно в сердцах антивзломную причуду – и вооружившись протянутым ей пакетом, Верити проложила путь на кухню, где начала методично сортировать добычу.
– Ты чудо, – с облегчением выдохнула она, заслышав новости про мороженое, – «Всякого» звучит как раз правильно. А уж если еще и с текилой…
Одна только перспектива замешать комбинацию посмелее, чем алкоголь с соком, пробудила в Уиллис дух посиделок пуще любых шаманских танцев с магическими формулами. Интересно, та бутыль мятного сиропа где-то в закромах ей приснилась или нет?
Между делом добавив к общей картине утвари пару недавно протертых хайболлов, Верити продолжила деятельно шуршать установками для приятного вечера. Вытащив на свет божий мягкий сыр, она задумчиво похмурила брови, но решительно присоединила его к ранее выставленному чуду геометрии, и, покопавшись на верхних полках, выудила полуприконченную пачку с крекерами.
– Да, пока все… тихо. По большей части.
Вспоминать про тряханувший Бруклин взрыв и неудачную вылазку в бар не хотелось. Хотя бы потому, что повествование в духе «да кому нужны эти боги, вон ты слышала, какая жесть творилась в городе и без них?» звучало весьма ну так себе. Пусть и очень по-нью-йоркски.
– Никаких божественных визитов.
Если не считать заскочившую на огонек фам фаталь скандинавского разлива. Но визит Аморы на фоне событий последнего месяца казался даже событием… не приятным, но жизнеутверждающим. Приятными были части, где Чаровница честно призналась в переживании за Локи, и где Верити залила радость от этого открытия остатками вина после ухода внезапной гостьи.
– Так что, да. Держусь.
Верити было неопределенно повела плечом, не зная, чем подтвердить это заявление, но быстро опомнилась и щелкнула пальцами, знаменательно ткнув указательным вверх.
– Мне предложили работу в Старк Индастриз, – сделав большие глаза, конспиративным шепотом сообщила она, – Не совсем официально, но… Или нет, погоди, если вопрос поднял глава корпорации, то за что это считать? В любом случае, любишь красное? – споро орудуя штопором и с удовлетворительным дзыньканьем расставив на столе бокалы, Верити было сообразила тост, но остановилась посреди маневра, задумчиво осматривая раскинувшееся на кухне царство с их полуразобранным реперутаром на вечер, – Или нам лучше сразу передвинуться на диван? Я могу запустить какой-нибудь дурацкий фильм. На ноуте.

Отредактировано Verity Willis (07.11.2020 17:04)

Верити весело фыркнула, пригубив вино. Почему-то уверенности в том, что опосля всех танцев с бубнами и магией, смены тел, крупномасштабных разборок и киданий богинями, к грозному тандему из Саги и Нины все равно ничего не подготовило, было не занимать.
Сверившись, что выдворила из потаенных углов кухни все, что могло бы пригодиться ей или Ландвиг в готовке, Верити сдала свои бразды правления этим священным местом своей гостье. Немного посетовав, что видеть на своей кухне хозяйничающим кого-то другого все равно ни разу не привычно, она решила просто тихо, про себя, поблагодарить вселенную за перерыв от душных будней и за то, что ее друзья отличались такой клевой особенностью, как любовь к готовке.
Ну и за то, что у нее вообще были друзья. Уже друзья, а не один, пусть и лучший, но блудный друг. Или его родня и пассии.
И заодно за то, что вселенная есть.
Даже год спустя это все равно казалось... ну, не маловажным моментом.
Ноутбук нашелся там же, где Верити его и оставила, со всем сомнительным скоплением хаотично открытых файлов, папок и страниц, посвященных занятию Уиллис последних дней. Отхлебнув еще вина, предупреждая так и норовящую вернуться острую необходимость разобраться в "И на кой черт это было здесь написано", она решительно пересохранила все свои мучения и совершенно безжалостно в один клик распрощалась с окошком в 56 вкладок. Впрочем, на этом ее уверенность угасла. Не найдя ее спустя несколько очень долгих секунд, Верити отставила свой бокал с вином и с робким отчаянием обратилась к поисковику с запросом "хорошие фильмы для просмотра с друзьями".
Поняв, что не понимает ровным счетом ничего, даже о тех фильмах, о которых что-либо слышала, она все же выбрала один наугад. Как раз вовремя, чтобы еще спрятать свои учебники, ускакать в соседнюю комнату за стратегическим запасом подушек и братом-близнецом (разнояйцевым: первый был в клеточку, а этот – с зигзагами) уже лежавшего на диване пледика и успеть вернуться одновременно с героически организовавшей провиант Сагой.
– Честно говоря, без понятия, – осев на диване и нервно прокручивая страничку выбранного фильма, призналась Верити. Усугублять пораженческое настроение Саги не хотелось, но молчаливый ужас, с коим Уиллис взирала на перечень разномастных картин, их дешифровке предательски не помогал. Кино-меню смотрело в ответ с укором, явно не одобряя неосведомленность своего несчастного юзера, с чем оставалось лишь смириться и надеяться на поддержку ближнего своего, – Я могу на пальцах пересчитать все фильмы, которые смотрела по доброй воле. Или вообще. А об этом ничего не слышала, но описание было... забавным? Смотрела "Копов в юбках"?

Отредактировано Verity Willis (08.06.2020 12:22)

Алкоголь нисколько не затмевал ту внутреннюю часть Верити, что бдительно и очень по-сносбки в ней нахохлилась, уставилась на экран вреднющими глазенками и протяжно завывала, что все это неправда. Но зато помог достаточно расслабиться, чтоб на тридцатой минуте Уиллис уже могла со все большим успехом игнорировать привычное ощущение вранья и даже упоенно хихикать над шутками и выходками персонажей. И их глупостью, куда ж без этого.
На задний план ушло все: и собственные нервы, убитые работой, и чехарда с агрессивными божествами.
Ушло, но, конечно же, не забылось. Скорее всего, даже хитроумно нападет на нее из засады напару с завтрашней мигренью. Или без нее, если она вспомнит, как правильно пить.
Но пока что она вспоминала только вовремя подливать им с Сагой, с какого-то момента крайне серьезно отнесясь к самоназначенной роли бармена на вечер. Сосредоточенно хмурила брови, едва выставляя кончик языка, бдительно отмеряла вселенское «на глаз» максимально преданно какой-то своей воображаемой рецептуре, красиво (хотя бы в своем воображении), на расстоянии и под углом разливала напитки, каким-то необъяснимым чудом еще не напортачив со своей задачей, да не устроив напрашивающийся с каждым бокалом все сильнее беспорядок.
- Только почти? - с сомнением сощурилась Верити, приглядываясь к персонажу в вопросе. Еще и наклонилась поближе к экрану, только чтоб резко отпрянуть от него, когда персонаж в вопросе подорвался в собственном автомобиле, - И впрямь почти.
Вообще ее куда больше будоражило, как мало изображаемые полицейские делали в своем расследовании, нежели какие-то еще косяки персонажей. Но не до возмущения, а до заинтригованного шепота, сопровождаемого хрустом чипсов. «А триангуляцию по мобильным вышкам сделать? А всю историю браузера посмотреть? А отпечатки по базе пробить?» - почти со скандальным изумлением интересовалась она, глядя, как неловко герои справляются с, казалось бы, простым делом.
Так и прошел фильм, под веселые и возмущенные комментарии, да с Верити, изредка помахивающей свисающей с дивана ногой, коварно сбежавшей из уютных объятий пледика. Или не помахивающей. Упомянутая конечность вскоре была уже такой ватной, что точно Уиллис сказать не могла. Даже затекла ли она просто или это организм решил, что часть конечностей ему сейчас не нужна. Хорошо устроились же. А до еды и так дотянутся.
- Дураки они какие-то все, - беззлобно заметила она, после того, как главные герои застыли в крутых позах на финальном кадре фильма, а потом по экрану медленно начали подниматься титры, вместе с отрывками неудавшихся дублей.
Рука сама собой нашла поредевшую в своем содержимом мисочку с фруктами, но на них Верити не покусилась, вместо этого в сомнении сведя брови. Заказанная ей пицца как-то уже непростительно запаздывала, хотя заказ ей был сделан… ну добрых пару часов назад. Выудив из бесконечных складок пледа телефон, она с сомнением глянула на экран, не пестривший никакими новыми оповещениями, кроме планируемого обновления системы. А вот дежурной смски от пиццерии или пропущенного звонка от запаздывающего курьера не было. И вроде им и так неплохо сиделось… Но Верити хотела эту монтанару. И заказ был уже оплачен.
Пока она в нерешительности возилась с телефоном одной рукой, другой сортируя их вкусности, титры завершились гордым «Анна и Джули увидят вас вновь в “Копы в юбках 2: Пан или пропал”», и Верити не удержалась от возгласа:
- Да ладно, есть продолжение? - не то чтобы фильм был феноменальным, но ей было даже интересно, чего такого могло быть во второй части, чего не было в продолжении. Короткий поиск подтвердил, что да, сиквел существует, и они даже могут посмотреть его в модном 3д, если захотят. Да еще и с супер-стерео звуком, - Что думаешь? Рискнем?
Ей как-то с авторитетом поясняли, что сиквелы всегда хуже оригинала, поэтому это решение она целиком и полностью доверила Саге.
- Поставишь пока? Я хочу узнать, куда пропала наша пицца, - помахав телефоном, пояснила она. Допрашивать оператора при свидетелях не очень хотелось. Как и в принципе говорить с кем-то по телефону без приватности, - Заодно захвачу мороженое.

Отредактировано Verity Willis (18.09.2020 18:11)

Только потянувшись к ноуту и едва не уронив всё вообще вокруг себя, Сага осознала, что пьяна больше, чем думала до этого. Линии простенькой и уютной квартиры Верити расплылись до неприятной, тревожной нечёткости, так похожей на ту, забыть которую она отчаянно пыталась все последние годы (и забыла — до этого самого дня, до всех этих событий, превративших её жизнь в нелепое телешоу). Сага поймала миску с отстаками винограда, переставила её на ещё тёплую половину дивана, с которой так легко вспорхнула подруга, понадеялась, что Верити не плюхнется на неё в полумраке, как какая-нибудь неумелая сицилийка, запнувшаяся в танце над будущим вином. Она встяхнула головой, словно так могла вернуть всему чёткость и смысл, это не помогло — и Сага, сдавшись, с третьей попытки всё-таки нашла нужный фильм, запустила его и сразу же поставила на паузу.
Вторая часть обещала им новые локации — что-то европейское, яркое, но совершенно неопределяемое, способное оказаться и Францией, и Австрией, и Швецией, — новые наряды для главных героинь и новых мужчин. Сага откинулась на спинку дивана и задумчиво уставилась в тёмный экран, в своё беззаботное, но такое несчастное лицо. Чтобы заесть тревогу, собиравшуюся где-то глубоко внутри, она потянулась за ломтиком сыра, но залипла на странной текстуре его корочки — бархатистой и нежной. Касаться её было приятно, это чувство шло от кончиков пальцев и по всему её телу — вверх.
Тренькнул дверной звонок, ознаменовав победу Верити над доставкой, хлопнула дверь, и по квартире поползли ароматы пиццы и тёплого картона, захватывая всё на своём пути и резким спазомом оседая где-то внизу её желудка. Голод сейчас, когда вся она была полна алкоголя и вкусняшек, казался странным, но задуматься об этом Сага не успела. Курьер не торопился брать деньги и уходить, до комнаты долетел его голос — громкий, лукавый, знакомый. Сага нахмурилась, поднимаясь (одна из диванных подушек улетела всё-таки на пол, но в целом всё прошло почти безопасно), близоруко сощурилась, выдохнула — резко, быстро, как если бы хотела выругаться, и в голове у неё все смешалось.
"Я искала тебя", — хотела она сказать темноволосому мальчишке, валявшемуся под колёсами её машины, втащившему её в беду — и исчезнувшему так, словно его никогда и не было; мир не знал его — в ориентировках на пропавших людей было множество подобных ребят, но ни один из них не был им, в ночлежках для бездомных его вроде бы видели, но это всегда оказывался кто-то другой. Сага быстро отчаялась найти его и смирилась, что та история закончилась хорошо только для них со Звёздочкой.
Но это он был здесь, с той ужасной птицей и зачарованной едой, это он скинул их с Верити с лестницы и сделал с ней что-то, после чего вся её сносная жизнь сломалась.
Почему она не видела этого раньше?
Сага пошатнулась, схватилась за что-то, оказавшееся испачканной в мороженом чайной ложкой. Ей хотелось бежать и нападать разом — бежать от существа столь сильного, нападать на того, кто исчез, а потом явился в обличье злодея.
— Ты! — голос её обвиняюще дрогнул. — Верити, это же... это...
Верити, казалось, не узнавала его, и это было уже странно и страшно. Он что-то с ней сделал? Или она всё это время была с ним заодно? Да нет, это даже звучало как плот-твист из "Копов в юбках", а у них тут было кино поприличнее.
Сага захлебнулась подогретым алкоголем возмущением, раскраснелась, выставила перед собой ложку — так, словно и впрямь надеялась ей защититься.
— Я тебя... Ты... Верни всё обратно! И не подходи ко мне, а иначе!..
Угроза не облекалась ни в слова, ни в мысли; она так и осталась существовать во всём её растрёпанном и всклокоченном существе, в нелепой позе, в полном решительного испуга взгляде.
[nick]Saga Landvik[/nick][icon]https://i.gyazo.com/5f7831c326a767e4dc3dabf642028e01.jpg[/icon][sign]But I’m only human and I bleed when I fall down,
I’m only human and I crash and I break down.[/sign][info]Сага Ландвик

Возраст: 28;
Сторона: одиночка;
Сверхсилы: решение чужих проблем.[/info]

Свободная рука для дружеских объятий у Локи, конечно же, нашлась, несмотря на сложности манипуляций с горячей пиццей и узким дверным проёмом. Верити заслужила. И тем, что не оставила поисков безвестного паренька в джунглях Большого Яблока, и участием в его бесхитростных приключениях, хотя видели небеса — с ним было непросто. И возвращением плаща невидимости, конечно. За каждый из подвигов следовало добавить кусок мяса в пиццу — что Локи и не преминул сделать, раз уж у него была такая возможность.
Тем более, что ничего больше сейчас он не мог предложить. Да и вообще пришёл по другому поводу, нынче пребывающему в панике и раздрае. И в этом не было ни малейшей вины Вали. Только Локи своими руками сделал когда-то с этой женщиной всё, чтобы она оказалась в этом состоянии.
Ещё немного, и чувство вины он в самом деле начнёт испытывать чаще благодарности.
— Я больше не враг, мисс Ландвик. Больше нет. — Локи наклонился поближе к Верити и пояснил, — Я забрал жизнь Бога Историй вместе с тем, что успел в неё привнести Вали. Так что только ты и Старк видят разницу. Но идея с обидными колядками мне нравится, ко времени нужно будет попробовать.
Несмотря на уверенность, подходить ближе к вооружённой ложкой женщине Локи не стал. Выбирая между столовой и обувной, выбрал обувную — но только потому что Верити пока что вроде не собиралась портить вещи о твёрдую голову бога.
— Я пришёл чтобы снять осаду. Уже снял. Больше отвергнутые ухажёры мисс Ландвик не потревожат.
Локи бы ещё был не против, если бы “мисс Ландвик” не беспокоила никого из тех ухажёров, но, оглядываясь назад на их непростую историю, потребовать этого и остаться новым собой Локи больше не мог. Так что просто умолчал об этой опции.
— Ну как? Мир? — вместо трубки мира трикстер протянул Саге стопку из сытно пахнущих коробок. — Кажется, я задолжал их тебе за прошлый раз.

- Да? - едва не проворонив чужой призыв к конспиративности, очень громким шепотом переспросила Верити, - Он… все? Совсем все?

Она положила руку Локи на предплечье, то ли чтоб самой проще на ногах встать можно было, то ли чтоб убедиться, что вон он, Локи, именно все помнящий, и их дружбу, и путешествия в другие миры. Локи, иногда угощающий обедами своего приготовления, иногда приносящий на хвосте истории, в которые сложно было верить, а иногда и то, и другое.

Конечно, безымянный гитарист тоже был ее другом. Не мог не быть, раз уж на то пошло. Но все же какой-то камень с плеч у нее поднялся. Вроде того, исчезнувшего с заверением новоявленного Бога Историй, что он тоже Локи, и тоже помнит и ценит их дружбу.

- Погоди-ка… А ты откуда знаешь про проклятье злых бывших? - Наверное, правильным ответом тут была магия. Может даже статься, что Локи просто шел-шел и нашел какую зловредную порчу, которую сам тут же и снял, чтоб неповадно было. Но Верити отсидела два часа “Копов в юбках” не для того, чтоб легко поверить в удобную историю, которую сама же и сочинила! Не для того Анна и Джули боролись со злобными преступниками и коварными обольстителями, чтоб она, Верити Уиллис, где-то уже наполовину в хлам, не очень стремительно трезвеющая, не видела заговоров в каждой дворовой собаке или многовековом (едва ли четырехлетнем? Сложно) трикстере.

Дверь Верити все же закрыла. Даже, так и быть, не на все приблуды. Локи, конечно, не врал, но они уже обустроили тут уютный бункер. Чего бы не попользоваться?

- Не-не-не, погоди. С лестницы нас скидывал Вали. Это - Локи, - мгновенно переключившись, попыталась нащупать истину Верити, - У Вали даже птица была, помнишь?

И тут Сага заплакала.

Глядя на плачущую Сагу, она с ужасом для себя поняла, что вот прям щас тоже заплачет, из эмпатической пьяной солидарности ли, или из-за смешавшегося совсем трудноперевариваемым коктейлем из нахлынувших новостей или эмоций, но тревожный факт оставался фактом. Поэтому она поспешила занять оборонительную позицию между обеспокоенной Сагой и вполне безобидным Локи с преподносимой в жертву Ландвиг пиццей, поспешив успокаюваще (панически) погладить подругу по плечику:

- А что он со мной сделал? - шепотом совсем растерялась она. Впрочем, наверное, ничего плохого. Все же кто бы чего не говорил, но в благонамерение Локи она все-таки верила. По крайней мере, нарочно он ей точно никакой подлянки не сделает.

Но подругу он ей расстроил. Посему Верити не очень ловко вскочила на ноги, развернувшись к Локи с уличающим перстом:

- Ты! На кухню, срочно! - И решительно повела снова бога в указанную локацию. Им бы перегруппироваться перед лицом рыдающей Саге, и сконфуженной Верити, и самого Локи, у которого наверняка остыла пицца. Да и вообще, - Бутерброды сами себя не нарежут.

Сага не успела ни возразить, ни воспротивиться — он подошёл и обнял её; просто и утешающе — как старый друг, словно у них за плечами были не эти две с половиной встречи, а нечто большее. И в плечо ему она уткнулась столь же легко — впервые за долгое время кто-то, пусть даже и потенциальный недруг, оказался на одном с ней уровне, и не приходилось горбиться больше обычного, сжиматься до размеров стандартного человека, — всхлипнула — и позволила себе зарыдать в полную силу, оплакивая и забытое лицо матери, и обманутую, околдованную Верити, и недосмотренный фильм, и остывавшую пиццу, и себя.
Она плакала бы целую вечность, если б могла, никуда не торопясь, вдоволь прорыдалась бы — на годы вперёд, отстранённо подумала Сага, — но Локи заговорил, и голос его очаровывал едва ли не больше истории. На очередном её витке Сага поймала себя не том, что прислушивается. На другом — что в предвкушении развязки затаила дыхание.
Ещё днём Сага смело заявила бы, что никогда раньше эту историю не слышала; но теперь её взбудораженная алкоголем и неуверенностью память заставляла усомниться в этом. Что, если она нашла её, когда искала информацию о Локи, но забыла, как забыла многое другое? Что, если память её превратилась в бурную реку, в которой каждое отдельное воспоминание было случайно попавшей в её воды веточкой, листом, мёртвым животным — приходило легко, уходило легко, оставляя после себя смутный, быстро развеиваемый след?
Что-то в ней встрепенулось, задолжало тревожно, скрипичной музыкой отзываясь внутри, наращивая силу и мощь. Это была чужая история, но что-то в ней цепляло Сагу, крючьями врезаясь ей в душу. Но ведь это и впрямь было совсем не о ней и не о ком-то, кого она знала?
Сага медленно отпрянула от Локи, но дальше отходить не торопилась; опустила взгляд, провела ребром ладони по горевшей щеке, всхлипнула, но источник в ней вдруг иссяк и дальше рыдать не получалось.
В истории бога тоже была женщина — самая простая, не узнававшая себя иногда в зеркале, с отвратительной личной жизнью, — и с этой частью соотнести себя было просто. Дальше, под этим слоем, всё становилось тяжелее — от него веяло магией и древностью, кострами и сыростью пещеры, и здесь не было уже ничего от Саги, оно не принадлежало ей, права на него предъявляла другая — казалось, она видела её иногда во сне, она была меньше и тоньше, с мягким лицом и очень грустным взглядом. Иногда, в самых тяжких из снов, она была иссохшей и седой, с изувеченными руками и кровью на тонких губах; Сага всё равно всегда её узнавала и стремилась к ней, но никогда не могла нагнать.
Она перехватила взгляд Локи — он смотрел на неё не как друг или враг, но так, словно видел самого дорогого в своей жизни человека. И всё другое — квартира вокруг них, Верити, толпа бывших, теперь ставшая свободной, Нью-Йорк и прочие её неурядицы, — словно бы исчезло под натиском этого взгляда и её именем, трижды сорвавшимся с его языка. Сага хотела уже возразить, что не знает никакую Сигюн, что за имя такое вообще, что он себе тут позволяет, но все возражения так и застыли у неё на кончике языка, и река памяти утянула её в свои воды, накрыла с головой, не позволив задержать дыхание.
Последним, что ощутила Сага, было желание вырваться из объятий Локи, сбежать — от этого его взгляда, от наполнившей её давней боли, от тяжести в груди, словно туда запрятали маленькое солнце, — но она моргнула — и перестала существовать.
И та, что осталась, заплакала, но совсем не так, как до того, — это были слёзы по тем, кто умер давно, по тем, кто покинул её и кого пришлось покинуть ей самой; боль, заполнившая её, не под силу была смертной женщине.
Она подняла взгляд на мужчину, продолжавшего держать её. Он был моложе и добрее, и словно бы стал ниже, и никогда раньше не смотрел на неё вот так, но она узнала его — она узнала бы его всегда, в любом обличье, что бы ни случилось и сколько бы сотен лет не прошло.
— Локи? — спросила женщина, переставшая быть Сагой, но не ставшая ещё Сигюн. — Я... я не уверена, что хочу вспоминать.

Отредактировано Sigyn (21.07.2021 12:24)

Локи пришлось дать богине пространство, пусть он хотел бы потянуть время ещё. Может быть, у него больше никогда не будет другой возможности обнять свою жену. Но он уже обещал, что руки его не станут кандалами, как прежде, и превратил их в опору.
Для женщины, что жила на Земле и иногда лениво вспоминала родственников, которым можно, но не обязательно звонить на День Благодарения, память тяжёлых веков была не по силам. В той памяти вставали братья по крови и братья по духу, предатели и любимые, предки и потомки — сплетённые в косы столь неряшливые, что только божественное сердце и могло вместить все чувства, выдержать все нанесённые раны.
Земля сейчас оплакивала и тосковала вместе с Сигюн.
А Локи… Локи держал богиню в руках. И старался не терять себя в волнах своей вины.
— Ты нужна мне, Сигюн. Я сделаю всё, чтобы ты не пожалела об оставленной человеческой жизни. И кроме того… ты нужна Вали. Он вспомнил, кто он есть на самом деле. Вспомни и ты. Вали нужна мать. Та, что никогда его не предавала.
Локи поймал трясущиеся руки Сигюн в свои ладони. Склонил голову в сторону Верити, сочувствуя ей в фоновом режиме. Его лучшая подруга точно не подписывалась на трагедию в своей квартире, помноженную на мыльную оперу.
— Прости нас, Верити. Мы сейчас же уйдём, если скажешь.