В ответ на вопрос девушки Чарльз лишь кивнул, позволяя ей поднять себя в воздух.
Присутствие Эрика на острове казалось вполне очевидным, учитывая то, что именно здесь его оставил Ксавье, когда отправлялся на свою сольную миссию несколько недель назад, и произошедшие события с Фениксом, которым никак не могли оставить мастера магнетизма равнодушным. На свете был лишь один человек, пожалуй, для которого трагедия на Геноше была таким же тяжким бременем, что и для профессора, и именно Эрик являлся этим человеком. Если Чарльза преследовало чувство вины за то, что он мог толкнуть на путь разрушения свою сестру попыткой убить ее в утробе, да и сам факт того, что именно его сестра нанесла мутантам один из самых серьезных ударов за все время существования этой расы, то Магнето не мог простить себе, что именно его люди, которым он обещал защиту и безопасность, стали жертвами атаки, именно под его взором все они были убиты. Казалось бы, в их жизнях произошло достаточно событий, заставивших двух мутантов, бывших некогда друзьями и, возможно, ставшими ими снова, сблизиться и понять друг друга, но вселенная была с этим не согласна, посему подкинула им еще, заставив их пережить общую трагедию и разделить общую вину. Конечно, этот человек обязан был находиться сейчас на острове, конечно, он не смог бы остаться в стороне от текущих событий. И Чарльз не мог решить, рад он этому или нет. Их отношения с Эриком в последнее время достигли, пожалуй, наилучшей точки за многие годы, и профессор боялся того, что ситуация с Геношей может вновь развести их по разные стороны баррикад. В том, что Магнето будет рьяно защищать вернувшись с того света подданных и, вместе с ними, Феникса, Чарльз не сомневался, а вот в своей позиции он пока уверен не был. Лишь разговор с Джин мог все прояснить.
– Благодарю, – Чарльз взял чашку с чаем со столика и немного отпил. Японский зеленый чай. Его любимый. Джин знала его хорошо, хотя эта Джин и не была "его" Джин. Но, как говорят, "чужих Джин не бывает".
Джин, наконец, задала вопросы, мучившие ее. А профессор, в свою очередь, столкнулся с одним из главных своих страхов – у него не было ответов.
– Перво-наперво, Джин, я хочу, чтобы ты поняла вот что: никто не может полностью понять и изучить Феникса. По крайней мере, никто из смертных. Пожалуй, я действительно провел больше всех на Земле времени, изучая его, но я не могу утверждать, что понял и десятую его часть, – Чарльз чуть нахмурился, опустил чашку на столик, откинулся на спинку и сложил руки домиком. – Думаю, ты уже неоднократно слышала это, но я повторю еще раз. Феникс – само воплощение жизни, хорошей ее стороны и плохой. Эта сущность невообразимой силы, силы, которая может быть направлена как на чудовищное разрушение, так и на самое поразительное созидание. Думаю, ты уже это поняла – конкретно часть про "созидание", глядя на то, что произошло здесь. Нет сомнений, что Феникс способен творить чудеса, что с силой Феникса ты могла бы решить множество проблем этого мира, и не только, что с этой силой ты могла бы принести мир всей вселенной. И поэтому у меня есть лишь один совет тебе, дорогая Джин: ты должна избавиться от этой силы как можно скорее, – голос Чарльза прозвучал чуть резче, чем он того планировал, но он надеялся, что это не отпугнет его ученицу. Вновь отпив из кружки, Чарльз дал момент своей ученице, чтобы осознать сказанное им.
– Один из величайших людей, что я знаю, сказал мне такую фразу: "С Великой Силой должна приходить и Великая Ответственность". Эта фраза гораздо глубже, чем кажется на первый взгляд. Она говорит нам не только о том, что если у тебя есть Сила, то твой моральный долг использовать ее правильно, но и о том, что владеющий этой Силой должен быть способен взвалить на себя эквивалентную Ответственность. Ни один человек не способен справиться с Ответственностью, которую несет в себе Сила Феникса. Ни один. И даже ты, моя Джин, которую я считаю одной из своих самых блестящих учеников, которую я люблю как собственную дочь... Даже ты не можешь брать на себя эту ответственность. Что бы ни шептал тебе Феникс, что бы он тебе не обещал – ты не можешь позволить себе слушать его. Сила Феникса не создана для того, чтобы смертный владел ею. Однажды, рано или поздно, но эта сила извратит тебя. Феникс – не твой друг, он не может быть чьим-то другом в принципе. Его сознание, его мышление непостижимо человеку. Он не знает ненависти, да, он не знает страха или гнева. Но он так же не знает о дружбе, не знает о преданности, не знает о любви. Ты не можешь даже думать о том, что ты понимаешь его, что можешь сдержать его, что можешь направить. Эта сила больше тебя, больше меня и больше всех нас. И поэтому ей здесь не место. То, что ты сделала... Это поразительно. Я видел этот момент во снах, я мечтал о нем. Но это так же и ужасает. Ужасает не только меня, но и других людей.
Чарльз протянул свою руку и сжал ладонь Джин своей. Он понимал, видел в ее глазах, что его слова пугали ее, что это совсем не утешительная речь, на которую она, возможно, рассчитывала. Но Чарльз не мог позволить деликатности смягчить его посыл, ведь лишь так он мог быть понятым верно.
– За тобой придут, Джин, если еще не пришли. Люди увидели, что ты сделала, и они боятся. Боятся, как боюсь и я. Не стой у них на пути. Не дай себе и Фениксу стать одним целым. Ты должна приложить все усилия, сделать все возможное и невозможное, чтобы избавиться от этой силы. Я... Я не могу потерять тебя снова, Джин, – Профессор запнулся. Он понимал, что слышать подобное могло быть неприятно для его ученицы, которую итак постоянно сравнивают с ее старшей версией. Он не хотел, чтобы та считала себя лишь заменой ушедшей Джин. – Я этого не допущу. Поэтому мы должны работать вместе. Мы должны вместе – вместе с Людьми-Икс и Мстителями – вместе противостоять Фениксу.