Какого бы там мнения ни были окружающие на тему его сосуществования с монстром — без ягуара было спокойнее.
В конечном итоге самым обидным лично для Алана в данной ситуации оказалось то, что из-за Тескатлипоки гордое звание "котика" перешло на него и, видимо, закрепилось в умах окружающих, из-за чего куда более гордое и тяжело нажитое звание Лиса грозило отойти на дальний план. Это была мелочь, но какая-то позорно-унизительная. Зверь до сих пор, к его собственному удивлению, реальных проблем не доставлял, но Алан всё еще опасался, что это лишь до поры, до времени. Без этой бомбы замедленного действия в его лице он и сам смог вздохнуть спокойно, и, пожалуй, впервые за всё время изъявил желание и интерес всё-таки высунуться куда-то из башни, поскольку месяцами сидеть в четырех стенах даже под риском смертной казни для обычно активного и деятельного человека было той еще утомительной жестью. Даже при условии, что прошлый его выход в люди в поисках их пропащего безымянного гостя закончился тоже хрен знает чем, но явно не прогулкой туда-обратно за ним.
Да и "дома" тоже странностей хватало. Сам Старк с его магическими проблемами (хотя с точки зрения замолкания кота за этот мировой провал даже хотелось сказать определенное спасибо), какой-то странный типчик с такими же странными способностями влипать в неприятности и странные места, всё еще не особо дружелюбная Джессика и грустная Фейт. Старк особо не был согласен с затеей позволять ему высовываться куда-нибудь до того, как будут если не решены, то хотябы как-то конкретизированы его законодательные проблемы, и рад ей не был от слова совсем, зато потом нашлась весомая причина, по которой ему имело смысл выбраться и до которой сейчас уже было мало дела самому Старку в таком ключе проблемы.
Гидра.
Со штурмом базы и очень вероятной гибелью Кассандры её ячейка фактически осталась на нем, в то время как он и сам был не совсем в зоне досягаемости для каких-либо активных действий — и какую-либо связь с ними было поддерживать опасно, причем не для него самого, а для Старка, который не полез их добивать исключительно потому, что было совсем некогда, эта ячейка не занималась активным учинением вооруженных беспорядков а, напротив, обычно сидела тихо и незаметно кроме того, что торговала не совсем человечными вещами не для совсем человечных целей. Но теперь там царил явный кавардак и ветка грозила потонуть в разборках, а дальше явно перейти в совершенно другой разряд деятельности.
И вот вроде на это можно было уже забить и смириться, но в Алане грустно чах уже дважды идиотизмом свергнутый руководитель, тем более что розовых очков он и не носил, и прекрасно оценивал свои перспективы на дальнейшую жизнь. Пока что его скрывали, но вечно так продолжаться не могло.
Излюбленную схему сбора информации по ночным барам сомнительного разлива, становящегося на ночь прибежищем практически любому контингенту, Вайлю на сей раз пришлось отложить в сторону — там же достаточно быстро подмечали мелькавших новых заинтересованных людей, что было непозволительно для его нынешнего положения. Физиономия была заметная и узнаваемая даже без усов и бороды, возиться с натуральным гримом было глупо и бессмысленно по причине первой, а просить у Старка всякие маскирующие устройства — еще и опасно, поскольку в Нью-Йорке никогда не угадаешь, где нарвешься на людей с техно-плюшками круче твоих. А если и не круче твоих, то просто умеющих палить наличие твоих и обращать лишнее внимание уже только на это. Можно было бы броню выклянчить, но и Алан понимал, что это уже слишком, и Старк всё-равно-беглому-преступнику её доверять не собирался, кем бы он ни был.
Так что информацию пришлось выколупывать из Старка и Пятницы, приплюсовав к ним собственные знания, некоторые хакерские навыки и понимание, где что можно в таких случаях искать.
Таким образом он сейчас нарезал круги возле нескольких зданий сомнительного назначения на тёмных улочках крайнего Манхэттена, не приближаясь к ним вплотную и со стороны думая, как вообще к ним подступиться, если иметь в виду только разведку, а не сугубо активные действия. Идти по следу одного только имени "Джуд" в соотношении с Гидрой, наверное, было глупо, но так же было как-то странно, что вновь всплыло оно именно сейчас, когда одна из ветвей Гидры оказалась на грани капитального раздрая. Ассоциация была глупая и странная, но на этого человека, пожалуй, хотелось хотябы просто посмотреть. По возможности выяснить, откуда он пришел и что затевал.
Позаимствованные у брата очки с датчиками были круче аналогичных собственных, к которым он привык за годы собственной не очень светлой работы, но всё равно не давали полной картины, потому что не пробивали стены. Тёплая летняя ночь на улице, где фонари частично выгорели, даже располагала к тому, чтобы в итоге найти всё-таки какую-нибудь стену здания, подходящую по критериям и по которой можно будет взобраться голыми руками. И желательно пусть эта будет стена, по которой можно влезть именно в окно, которое можно отколупать с наружной стороны без шума. Пожарные лестницы наверняка под колпаком, так что надо быть хитрее и внезапнее.
И наглее, можно даже без хитрости с приспособлениями на многолетнем опыте лазания по крышам. Крутиться вокруг здания в духе зверя, вокруг очевидной ловушки с замком, словно зверь, который бродит и примеряется к тому, как бы изощреннее вытащить из этого капкана лакомую кость, и так же незаметно свалить, скрывшись в тенях, откуда и явился. Самое то, чтобы размяться спустя столько месяцев фактического бездействия. Даже если, общаясь с Тони, всё можно было сделать гораздо проще и фактически сложность задачи он задал себе сам.
А ведь для проникновения в здание можно было даже не ломать сигнализацию. Ночь длинная и тёмная. До рассвета достаточно времени для того, чтобы скурить несколько сигарет и всё продумать. Не смущало даже количество переменных, на которое он мог нарваться в самом здании, учитывая, что речь шла всё еще о Гидре и её непонятных планах. Собравшиеся вряд ли куда разъедутся к тому времени.