Какое-то очень короткое мгновение они стояли друг напротив друга.
Стояли - и просто смотрели, встретившиеся снова, точно и не расставались. Можно подумать, они так никуда и не уходили из Мидгарда, и вновь и вновь прикосновение стали срывает с эльфа морок, превращая его из Сэры в то, что он есть. Может быть, теперь воительнице наконец пришло время узнать, какого же чуда искал с ней маг, вихрем пронесясь по всем уголкам галактики, упав в Ванахейм и даже сходив на экскурсию в Хевен, а также за какие заслуги решился открыть секрет платья Сирианы.
Пока единственным внятным ответом служили вспышки искр, осыпавшихся с его пальцев, которые, прокатившись по полу, гасли умирающим фейерверком. Женщина крепче прижала к себе маленькую сестру, и золотые крылья, опавшие было, вновь взвились вверх. Острое металлическое перо звякнуло в опасной близости от Малекита; если бы он не успел отпрыгнуть на эти два дюйма, то он вполне мог бы лишиться носа.
- Я вырву тебе язык, чтобы тебе ничем было говорить. Придётся рисовать, - с изумляюще дружелюбным оскалом прошипела Альдриф, взъерошенная, как бешеная кошка.
Магия столкнулась с оружием, взвыла и наполнила спальню помимо запаха крови ещё и явным налётом гари. Сейчас Энджеле было всё равно, что там её противник трепал языком; он мог бы раскрыть ей все планы Тёмного Совета и собственные заодно, она бы его не слушала; единственная цель, крепко засевшая в рыжей голове, сводилась к тому, чтобы отрубить трикстеру как можно большее количество лишних частей тела, а из них потом сделать себе ожерелье.
Внезапно что-то ударилось ей в сознание; зарычав, от свартальва женщина заслонилась крылом, и глаза её погасли на миг. Должно быть, старший брат, завершив начатое в пещере у Локи, столкнулся с тем, что Асгард до сих пор не знал, был ли он преступником или героем. Мысли сейдконы лихорадочно заметались, отыскивая выход; сбежать от колдуна она не могла, не могла и не заметить Тора, иначе от врат и стен могли бы остаться только руины. Да и от дворца, впрочем, тоже.
Что же, что же было делать…
Потратив ещё одно драгоценное мгновение, она резко развернулась, мощным ударом сгиба правого крыла отшвырнув от себя эльфа, и нашарила взглядом птиц, с невозмутимым видом наблюдавших за схваткой с подоконника.
"Найди его! Найди и приведи ко мне!"
Огромный чёрный силуэт взмыл вверх и скоро исчез, уносясь к разыгравшейся на подступах к граду богов драме.
На доспех вновь обрушилась волна волшебства; укрывая дитя собой, женщина припала на одно колено, сплюнула кровью, а затем вдруг вновь ринулась на Малекита, не дав тому опомниться от столь резкого перехода. Всё остальное было неважно.
***
На голову Тора опустился огромный чёрный ворон, на попытки его согнать только покрепче впившийся когтями в растрёпанные светлые волосы. Птицы Одина обладали отвратительным характером и великолепным умом, что в сумме давало страшную смесь, в которой было много презрения ко всем окружающим, а вот почтения к кому-нибудь, кроме Всеотца, поискать надо было с большим усердием - и наверняка безрезультатно.
Склонившись ниже, посыльный некоторое время изучал лицо громовержца из положения "сверху вниз", точно подумывал ткнуть его клювом в глаз, но потом, должно быть, вспомнил, о чём его просили, выпрямился, сделал несколько тяжёлых махов крыльями - на чёрном, как смоль, оперении заиграло солнце, переливаясь тысячью бликов. Насладившись собой в полной мере, птица обратила глаза к тяжело сжимавшему меч Хеймдаллю, готовому преградить путь кому угодно, пусть даже это стоило бы ему жизни. Скорее всего, он не справился бы со старшим из сыновей Игга; но долг был превыше всего.
Как всегда.
- Впусти его, - глухо крикнул ворон, уставившись на стража Златого Града бусинками глаз, - он мне нужен там!
И, хлопнув крыльями, он мгновенно поднялся выше, не соизволив провести в обществе богов ни секунды больше. Всё равно толку от них было немного; мёртвых тел сегодня тоже как-то не особенно было, а драугров употреблять в пищу было невозможно по причинам их слишком давней смерти.
***
Около покоев Лауссы зазвучали женские голоса: воительницы наконец прорвались сквозь нижний этаж, вставший благодаря заботливому Малекиту на дыбы и активно сопротивлявшийся тому, чтобы кто-то добрался до комнат раньше, чем он закончит свои дела здесь и сможет оставить Асгарду один большой подарок. В высокие, плотно запертые магией створки ударилось что-то тяжёлое.
Альдриф, даже с одной рабочей рукой уверенно теснившая Малекита прочь и намеревавшаяся сделать из него чучело при полном параде, зло дёрнула уголком губ. Зачарованная сталь её топора уже не пела - выла тонким, высоким звуком, точно рассвирепевшая метель.
За яростью боя королевна не замечала, что свартальв будто бы нарочно втягивает её в рисунок на полу, отступая строго к нему. Пылавшие глаза могли чётко видеть только треклятого колдуна, из которого госпоже охоты больше всего на свете хотелось сделать чучело.[icon]http://s4.uploads.ru/TDqxS.jpg[/icon]