Конечно, ей не составляло никакого труда просто вышагнуть из тени посреди площади прямо перед ратушей и с видом абсолютного равнодушия зайти в дом, куда ей было нужно, не обращая внимания на робкие чужие взгляды и не менее робкие попытки возразить. Обладающей близкими к совершенству силами, возложенными на неё самим мирозданием, княжне не было нужды играть по правилам, приемлемым для окружающих; расстояния, времени, силовых линий - этого всего для неё, в общем-то, не существовало. Но иногда Сатане хотелось почувствовать себя не только частью огромного механизма под названием "реальная вселенная", вечно что-то там в себе крутившего и пощёлкивавшего шестерёнками, которые периодически приходилось подталкивать пинком - ей хотелось хотя бы для самой себя убедиться в том, что она жива и существует.
Насколько это возможно, конечно.
В Германию она добралась телепортацией, но дальше, присовокупив к своей обаятельнейшей из улыбок несколько крупных купюр, леди Воланд арендовала себе машину и, закинув в багажник спортивную сумку с вещами, которые жизненно необходимы любой женщине в путешествии, отправилась в путь, спихнув с водительского кресла обнаглевшего фамильяра. Сзади что-то позвякивало: среди самых нужных атрибутов поездки оказался, допустим, меч. Ну просто потому, что какая уважающая себя правительница отправится из глубокого любимого отчего дома, не обеспечив себя возможностью к убеждению окружающих, что не надо её трогать и нарываться на неприятности? Конечно, фарфоровое личико суккуба уже само по себе являло надежнейший из щитов - сложно было найти мужчину, который сумел бы причинить ей вред, навсегда заблудившись в топком болоте гиблых малахитовых глаз, - но так всё равно было спокойнее. Выпестованная доброжелательная паранойя мирно дремала в уголке сознания.
Миля за милей; тихо шуршали колёса по полотну автодороги. Ведьма, тихо что-то насвистывая себе под нос, щёлкала по станциям радио, пытаясь поймать что-то интересное, но выходило не особенно - новости и реклама, реклама и новости. К седьмой Хеллстром смирилась и бросила это безнадёжное занятие. В конце концов, развлечь она способна была себя и совершенно самостоятельно.
Ей нужно было найти человека, к которому сошлось слишком много магических линий. Одержимые, странные, несчастные существа, которых против их воли запечатали в смертных телах, продолжали всплывать, нечасто, но всё же, по всему свету, но основной след тянулся в Германию - фолиант, когда-то написанный одним из демонов и считавшийся утраченным. Как показывает практика, из магических вещей ничего и никогда не исчезает до конца; стопроцентной гарантии не даёт даже сожжение на костре вместе с автором; какой-нибудь из особо преданных (или особо упорных) учеников обязательно решит, что дело всей его жизни - укрепить исследования учителя и всё вернуть. Или сам по себе артефакт внезапно окажется больно самостоятельным и, пощёлкав застёжками обложки, решительно отрастит себе паучьи лапы и сбежит куда подальше, чтобы потом совершенно случайно упасть кому-нибудь в руки, заставив колесо Судьбы завертеться вновь.
В общем, приключения не иссякали никогда. Маги, колдуны, пророки, чернокнижники и прочие затейливые создания разной степени невменяемости никогда не давали заскучать.
Приметив нужный указатель, девушка щёлкнула поворотником и свернула с основной магистрали направо, слегка притормозив. Машин практически не было, и последние двадцать километров среди меланхоличных лесов княжна добиралась в совершенном одиночестве; что, впрочем, её нисколько не смущало. Она давно не нуждалась в чьём-либо обществе, вполне комфортно существуя где-то вне привычных смертных категорий.
Сюрприз поджидал Хеллстром непосредственно в самом пункте назначения, куда тяжёлый чёрный джип мягко въехал ближе к полудню.
Городок, скромный и по-немецки аккуратный в своих ровных строениях, был весь уплетён дикими розами и усыпан мелкими, сладко пахнувшими цветами. Дома, ратуша, парочка фонтанов, скамьи, даже деревья, высаженные на тротуарах и аккуратно обложенные плиткой, заборы и фонарные столбы - всё было увито колючими лозами, стремительно и упорно поднимавшимися вверх. Высказав что-то весьма нецензурное, ведьма припарковала автомобиль на еле-еле найденном пяточке пространства, не пожранном взбесившейся растительностью до конца, прихватила за шкирку кота, которого отработанным до автоматизма движением закинула на плечо, и вышла наружу.
Послышался шелест; зелёный ковёр оживился, должно быть, решив, что появилась новая жертва, но, как только одна из лоз неосторожно коснулась высокого охотничьего сапога королевы, что-то вспыхнуло, и лоза, поражённая пламенем, которому во всём мироздании не встретить равных, мгновенно прогорела и осыпалась в пепел. Ад защищал свою хозяйку методами весьма экспрессивными, но, нельзя не признать, донельзя действенными. Больше растения тронуть Утреннюю Звезду не пытались и даже будто бы на всякий случай отползали подальше, когда она прошлась чуть дальше, осматриваясь с тенью сомнения и глубокого недоумения, что залегли на её остроскулом лице.
"Что за хрень," - с глубоким раздражением на всё происходящее подумала Сатана, со стремительностью гепарда перехватив одну из веток и оторвав себе бутон.
Под ноги полетели лепестки. Цветок как цветок - совершенно обычный, таких миллионы; но только этот почему-то покрыл собой весь город, не оставив, кажется, ни единой живой души.
Заглянув глазами воронов, круживших в вышине, в окна домов, колдунья обнаружила вещь ещё более интересную - люди были живы, да вот только, судя по всему, спали они сейчас мёртвым сном, укутанные в колыбели из розовых шипов. Чертовщина. Хотя нет; уж леди Волнад-то знала, что это - не дела преисподней, которая предпочитала творить вещи попроще да поэффективнее.
Спустив с плеча Выходца - тот настороженно принюхивался, брезгливо морщась на шорох листьев, - суккуб стремительно пошла в сторону центра. К окраине цветы редели; возможно, искать причину стоило именно там, потому что покуда ни одного более удачного решения в рыжеволосую голову прийти не желало.